Acclimating to the Devil

[moraniarty]

Навание: Acclimating to the Devil
Автор: xPhineasx
Переводчик:  consulting detectives are allergic to pants
Бета:  Jimmy Joker сюда лучи любви и обожания
Персонажи: Себастьян Моран\Джим Мориарти; Шерлок, Джон, Молли, Ирэн
Жанр: романс
Размер: ~8k слов
Рейтинг: R

Джон все еще пытался привыкнуть к тому, что Шерлок вернулся - это казалось нереальным. Ему приходилось постоянно смотреть на него, касаться его руки лишь для того, чтобы убедиться, что это не сон. Прошло уже три месяца с тех пор, как Шерлок вернулся в его жизнь, и все постепенно возвращалось на круги своя.
Они сидели в лаборатории клиники св. Варфоломея; Шерлок склонился над микроскопом, совсем как раньше. Джон и Молли были рядом, время от времени принося ему то, что он просил, при этом стараясь не упускать нить его рассуждений. Хотя, в общем-то, говорил он немного. Шерлок вообще был каким-то слишком тихим с тех пор, как вернулся, а сейчас с головой погрузился в работу. Он лишь мельком взглянул на дверь, когда та открылась.
На пороге стоял молодой человек, не старше тридцати. На нем были грязные джинсы, в прошлом, наверное, очень дорогие, черная рубашка и охотничий жилет. Осанка незнакомца выдавала в нем бывшего солдата, за плечом у него висела дорожная сумка. Его грязные, взъерошенные светлые волосы падали на глаза, взгляд которых был направлен на Шерлока. Молли замерла, едва увидев его.
- Привет, Молли. Давно не виделись, - дружелюбно сказал мужчина, по-прежнему не сводя глаз с Шерлока.
- Ты... знаешь его? - спросил Джон. У него отчего-то уже появилось плохое предчувствие.
- Себ. Д-да. Когда я... Ну... Когда я встречалась с... Джимом… - запинаясь, пролепетала Молли.
- Мориарти, - выдохнул Уотсон. Это имя до сих пор вызывало у него дрожь.
- Да. Это Себастьян Моран. Он... ну... Я не знаю... Он сказал, что он школьный друг Джима, - сказала Молли, нервно теребя рукав халата.
- Сейчас уже ясно, что это не так, - заметил Шерлок.
- Хорошие времена были, да, Молли? Ты и твои чертовы кошки. Просмотр “Гли”, - мужчина зашел в помещение и бросил сумку на пол. Джона вдруг очень начало волновать ее содержимое. – Рад, наконец, встретиться вами двоими лицом к лицу. Великий Шерлок Холмс, восставший из мертвых, и его коротышка доктор-блоггер. Ты выглядишь толще, когда я вижу тебя не через прицел винтовки, доктор Уотсон. Кто бы мог подумать, что прицелы стройнят людей?
- Себастьян Моран, - на выдохе произнес Джон. О, он о нем слышал – в военных кругах тоже есть сплетни. - Ты… Ты был снайпером. В бассейне.
- Ах да. Одним из. А еще в госпитале, когда Шерлок сиганул с крыши. Ну, или должен был. У некоторых людей просто нет дара рассказчика, - в его темных глазах плясали опасные огоньки.
- Бывший прихвостень Мориарти. Явился мстить по его приказу? - спросил Шерлок, окидывая Себастьяна взглядом. Джон знал, что Шерлок все еще "читает" Морана, погружаясь в каждую деталь его внешности и осанки, каждую фигуру речи и оттенок значения.
- Как скучно. Нет. Джим не хотел бы мести. Вам, конечно, этого не понять, - Себастьян Моран достал сигарету и сжал ее в зубах.
- Я все прекрасно понимаю, - ответил Шерлок. Его уверенность в собственном уме была непоколебима.
- Чушь. Знаешь, он говорил, что ты был похож на него дольше всех. Он следил за тобой годами, пока не появился добрый доктор, - мужчина размял шею.
Он выглядел почти диким и говорил так, словно не привык этого делать, но был вынужден обстоятельствами, а эту речь он явно готовил не один месяц.
- Джим видел, что ты, как и он, был один. Но он решил, что ты был одинок, потому что, как и он, видел людей насквозь, видел, насколько они омерзительны. Он был не прав, верно? Ты не видишь людей насквозь, - Себастьян закурил. - Люди сбивают тебя с толку. Ты не можешь понять, почему наш маленький Джон или миссис Хадсон заботятся о тебе. Ты до сих пор не понимаешь, почему они оплакивали тебя. Ты был одинок из-за своего непонимания, и прятаться было проще, чем бороться с ним. А Джим... Он был одинок, потому что слишком много понимал. Он был очень умен, а ты ужасно глуп. Но ты пытаешься что-то из себя строить! Это отвратительно. Джим был так разочарован, когда понял это. Вот потому ты и должен был умереть.
Шерлок даже не шелохнулся в ответ на оскорбление, лишь еще раз окинул мужчину взглядом и, мысленно придя к выводу, сказал:
- Ты был его любовником.
Губы Морана скривились в усмешке:
- Он нашел меня в канаве, мистер Холмс. Гниющим от героиновой зависимости, - его голос дрогнул. - Вы знаете, сколько платит правительство тем, кто в отставке? Нисколько. Ни единого проклятого пенни. Джим нашел меня там, спас, и взамен я должен был лишь делать то, что он скажет. Чаще всего – всаживать пули в нужные черепа. И да, иногда он хотел, чтобы я трахался с ним.
- Хм. Что ж, выходит, мести жаждешь ты сам? Чувства?
- Нет, - Себастьян выпрямился. Джон отчетливо видел в нем солдата, в отставке или нет. - Я принес сообщение. Джим мертв. Я не знаю, что ты сказал или сделал, заставив его застрелиться, Холмс, но он мертв. Однако организация Мориарти, его империя, все еще жива. Я не так умен, как Джим, и никогда таким не буду, да мне и не нужно. Но я знаю, в чьи головы выгоднее всего стрелять. Я больше не окажусь в канаве, Холмс. Как и в тюремной камере. Так что это предупреждение - будь осторожен, чтобы однажды моей мишенью не стала твоя голова.
- Это так благородно с твоей стороны, предупреждать нас, - усмехнулся Шерлок.
На губах Себастьяна появилась кровожадная улыбка, а его глаза полыхали просто дьявольским огнем.
- Я вообще человек благородный, - он повернулся к Молли. - Рад был увидеться. Передавай привет котятам.
Мужчина рассмеялся и, подхватив с пола сумку, вышел из лаборатории. Повисло тяжелое молчание, и ни Шерлок, ни Джон, ни Молли еще долго не решались нарушить его, чувствуя неприятный осадок, который вновь заволакивал будущее туманом неизвестности.
***
Укрывшись в переулке, Моран всерьез подумывал о самоубийстве. Героин закончился, равно, как и выпивка, сигареты, травка и деньги, и если ему придется провести еще хоть одну ночь в квартире дилера, трахаясь с ним на затертом дешевом линолеуме за очередную дозу, он точно кого-нибудь замочит. А если этим кем-нибудь будет он сам, то хотя бы не придется долго возиться.
Мужчина сидел на каких-то баках, и, несмотря на то, что руки его тряслись от ломки, он все еще мог пустить пулю в лоб любой кошке, что посмела бы показаться ему на глаза. Уже семерых сегодня пристрелил. Звук удара каждого, истекающего кровью, тела об асфальт вызывал в нем тоску по Индии. Ему не хватало тигров.
Холеная черная кошка спрыгнула с пожарной лестницы в другом конце переулка. Домашняя, не какая-то оборванка. Это доказывал и маленький колокольчик, болтавшийся на ее шее и брякающий при ее прыжке. Себ прицелился. В руках он держал паршивый маленький пистолет, дешевый и ненадежный; он стащил его у какого-то наемника, который попытался состроить ему рожу пару недель назад – большая и последняя ошибка в его никчемной жизни. Моран глубоко вздохнул, отгоняя на задний план голод и головокружение. Он не помнил, когда ел в последний раз. Кажется, это было еще до последней дозы, которую он принял два дня назад. Сделав еще один успокаивающий вздох, он мягко нажал на курок. Кошка упала на землю.
- О-о-о, отличный выстрел, хотя, думаю, малышка Молли так и не узнает, что же случилось с Джинкси, - с явным ирландским акцентом промурлыкал кто-то у него за спиной, и Себ обернулся, ловя взгляд невысокого жилистого мужчины, небрежно прислонившегося к стене. В полумраке переулка был виден лишь его силуэт, но Себ не мог понять - то ли из-за сумрака его черты не были четкими, то ли из-за его собственной ломки. Господи, как ему нужна доза.
Себ проверил обойму. Черт, осталась одна пуля. Если он застрелит мужчину, ему не хватит для себя. Значит, выстрелит только в крайнем случае.
- Скажи, ты скучаешь по охоте на тигров, полковник Моран? - вопрос звучал как насмешка. - Подзаборные кошки - это ведь совсем не то. Ты совсем... хм-м… отчаялся, не так ли?
- Откуда тебе известно мое имя? - Себастьян с трудом приподнялся с баков, стараясь удержать равновесие. Он чувствовал себя отвратительно - не мылся целую неделю – слишком дерганый первую ее половину, чтобы найти время, и слишком мучаемый болью, чтобы вообще об этом волноваться, вторую. - Тебя послал Роджерс? Я скоро принесу ему его гребаные деньги. Так и передай.
- Разве я похож на дилерскую шестерку? Как пошло. Нет уж, - незнакомец подошел ближе. Он был одет в приличный костюм, даже слишком приличный, для этой части города. - Себастьян Моран. Отец в правительстве. Бросил Оксфорд. Позорная отставка после военной службы в Ираке. Ты подозревался в убийстве старшего офицера. Сбежал в Индию, где занимался браконьерством на тигров, пока тебя не нашли и не отправили обратно в матушку Британию. Отец заплатил выкуп, но больше с тобой не связывается. Никто тебя не нанимает. Потерял свою квартиру в прошлом месяце. А теперь убиваешь кошечек, чтобы не убить себя. Какая бездарная трата таланта, - маниакальная улыбка появилась на лице мужчины, пока он пересказывал жизнь Себастьяна, так, словно читал список покупок. - Какая трагедия.
- Они так и не смогли доказать, что это я перерезал глотку той свинье, - ответил Себ, внимательно следя за ним. Его рука сжала пистолет.
- Нет, конечно же, нет. Ты слишком хорош для этого, - сказал незнакомец и протянул руку. - Вообще-то, именно поэтому я здесь. Ты очень талантлив, правда? Джим Мориарти. Как насчет работы?
- Какой работы?
- Такой, где надо будет охотиться на кого-то покрупнее кошек.
***
После этого все случилось очень быстро. Мориарти тут же отвалил ему кучу денег, у Себастьяна появилась квартира, новая стрижка, новая одежда и новая пушка. Даже несколько новых пушек, все лучшего качества, явно украденные из армейских складов.
Он завязал с героином, потому что под кайфом работать было тяжело, и еще сложнее, когда возможности ширнуться не было, а очень хотелось. Но он продолжал курить, потому что – а какого черта?
Многие сказали бы, что его жизнь кардинально изменилась, но теперь он убивал людей для Джеймса Мориарти. Большинство сказало бы, что это... Нет, чушь. Честно говоря, это было практически то же самое, что и армия – убийство людей за деньги. Только теперь ему больше платили, а приказы приходили на мобильник.
Было приятно снова держать в руках достойное оружие. Себастьяном всегда овладевали с насилием, так что работа давала ему кучу возможностей смаковать боль других.
- Так, дай мне взглянуть на тебя, - Мориарти, в своем безупречном костюме выглядевший как всегда неотразимо, подошел к нему. Он положил ладони на грудь Себа и скользнул ими вниз, по складкам одежды. Новой и очень дорогой. Моран вырос с деньгами, и он знал, как много можно потрать на одежду, если тебя это волнует, но даже он был поражен суммой, которую босс потратил на эти вещи.
Дело в том, что они даже не выглядели купленными втридорога. Костюмы, которые носил сам Мориарти, были в разы изысканнее. Пара джинсов (хоть и дизайнерских), очень прочных и удобных, идеально сидели на Себастьяне; простая, но дорогая белая рубашка; жилет армейского покроя, сшитый специально для него. Когда Себ спускался в метро, никто не косился на его прикид, но смотрелся он на Моране чертовски хорошо. Похоже, в этом и был весь смысл.
- Намного лучше. Тот имидж канализационной крысы был просто преступлением против природы, - сказал Мориарти, покачав головой.
Себастьян пожал плечами и ничего не ответил. Не то что бы он сам выбрал себе тот вид "умираю в подворотне от нехватки героина", но Мориарти, похоже, считал, что у него совершенно нет вкуса. Моран потерял свободу выбора своего гардероба, едва поступив к нему на службу.
- Как думаешь, сможешь убить человека на расстоянии километра в таком виде, Себастьян? - спросил Джим с безумной ухмылкой. Такой ухмылкой, которая заставляла кровь Себа приливать к паху.
- Этой красоткой AI L115A3, которую Вы мне дали, босс? С пачкой картриджей .300 Винчестер Магнус? Я могу убить человека за два с половиной километра, если Вам будет угодно, - он позволил себе слегка улыбнуться – возможно, немного нахально – но, черт побери, это была отличная пушка.
- Хорошо. Хорошо-о-о. Ты сможешь доказать это. Бери винтовку и иди в машину.
***
Себастьян был уверен, что его босс был либо самым безумным человеком на планете, либо одержим дьяволом. И то, и другое казалось вполне возможным. Тот тип из Северной Кореи не имел ничего против Мориарти. Но Себ не жаловался.
Он был гибридом курьера и ассасина. Иногда он доставлял письма или посылки, передавая "любовь" Мориарти его клиентам. Иногда он днями просиживал с винтовкой в руках, в ожидании того идеального момента, наполненного адреналином, когда он мог пробить дыру в чьей-то башке. У него снова были деньги. У него даже появилось нечто вроде самоуважения.
Тот день был веселым.
- У меня для тебя подарок, Бастьян, - Мориарти стоял на пороге его кухни. Себастьян готовил завтрак - сырный омлет и тосты. Он не слышал, как Джим пришел. Поначалу это его настораживало, но потом Себ привык. Он привыкал к дьяволу, чудесно.
- Завтрак, босс? - предложил Себ.
Мориарти с презрением покосился на сковороду.
- Спасибо, я пас. Слушай, у меня для тебя подарок. Задание, которое придется тебе по вкусу.
- Любить задания не входит в мои обязанности, босс, - сдержанно ответил Себастьян.
- Да, да, хороший ответ. Но тебе действительно понравится это, - Мориарти подошел ближе и провел пальцем по груди Морана. Движение показалось более соблазнительным, чем должно было. Безумие, окружавшее мужчину, просто опьяняло, нотки ирландского акцента в его голосе звучали почти эротично. - Есть банда наркодилеров, которая должна исчезнуть. Убей их лидера.
- Звучит как обычная работа, босс.
- О, дело в том, что ты его знаешь. Энтони Роджерс. Убей его и принеси мне его ногти. Ты же сделаешь это для меня?
Энтони Роджерс, подумал Себ, не сдерживая смешка. Сколько раз он ходил к Роджерсу, подыхая от ломки и мечтая лишь о новой дозе? Сколько раз этот ублюдок заставлял Себа сосать его член в обмен на героин? Сколько раз он мечтал о том, как Роджерс будет молить его о пощаде, а Моран все равно пристрелит его?
- С Днем Рождения, Себастьян, - сказал Мориарти. – Не слишком увлекайся.
Он поиграл бровями и, развернувшись, вышел из кухни.
***
Себ осознавал, что втягивается в ритм своей новой жизни. Он просыпался до восхода солнца, наливал себе чашку дешевого крепкого кофе, к которому привык еще в Ираке. Пока вода закипала, он принимал горячий душ – удовольствие его детства, которого он был лишен в армии и последовавшей на ней бедности. Затем он проверял свой телефон на наличие приказов от Мориарти. Если они были, то он начинал готовиться, если нет – брал пиво и сигарету и смотрел телик. Это была хорошая жизнь.
В тот день он лежал рядом с Мориарти на пыльном полу заброшенной квартиры, нацелив винтовку на пятое окно магазина через дорогу; они ждали сигнала. Джим крайне редко бывал с ним на заданиях, чаще всего он просто звонил до и после дела, чтобы удостовериться, что все шло по плану. Себастьян полагал, что его боссу иногда просто хотелось посмотреть, как кто-то умирает, поэтому и шел вместе с ним. И не то что бы Себ мог отказать ему.
Мориарти лениво пробежался пальцами по волосам Себастьяна, прижимаясь к его спине, словно проверяя, осмелится ли он возразить. Моран обычно не говорил, если к нему не обращались; исключениями же считались случаи, когда ему необходимо было сказать что-то действительно важное. Да, к тому же, он был совсем не против чувствовать прикосновения этих тонких пальцев к своей голове. Себ уже понял, что его босс был довольно чувствительным человеком в хорошем настроении, и смертоносным жестоким демоном – в плохом.
- Мне скучно, - вздохнул Джим, и винтовка в руках Себастьяна дрогнула.
- Помолчите. Прицел сбился.
- Мяу, Себастьян. Ты такой хмурый! Мне ску-у-учно, - Мориарти протянул "у" и состроил лицо обиженного ребенка. Себ, однако, мог сказать, что терпение босса действительно было на пределе. Он уже понял, что тот плохо справляется со скукой.
- Я серьезно. Вся чертова винтовка трясется, - Джим хотел было снова запротестовать, но Моран шикнул на него. - Тихо. Вон он. Не дышите.
Мориарти замер, по-прежнему сжимая пальцами волосы Себастьяна, и оба уставились на мужчину, возникшего за окном, которое было под прицелом.
Себастьян глубоко вздохнул и задержал дыхание, тут же словно вновь оказываясь в Индии. Он почти мог ощущать запах леса, слышать, как капли дождя падают на листья, чувствовать приближение огромной кошки. Полосы, сила, клыки и шерсть. В крови закипел адреналин, мгновенно вызывая головокружение и заставляя зрачки расширяться. Это – охота, возбуждение, и он мог чувствовать застывшего рядом с собой Мориарти, его сердцебиение, так близко к собственному.
На выдохе он нажал на куро; мужчина в окне упал, теряя, наверное, целый галлон крови.
Джим выдохнул, и Себастьян почувствовал, как он расслабился. Босс неопределенно выдохнул, издав нечто среднее между смехом и стоном, и этот звук прошелся по всей длине позвоночника Себастьяна, эхом отдаваясь в кончиках пальцев. Себастьян сел и еще раз глубоко вздохнул. Послышался женский крик - тело обнаружили.
Он начал разбирать винтовку, медленно и осторожно – такое оружие заслуживает бережного обращения. Каждая деталь была уложена в коробку, коробка - в сумку. Позже он почистит каждую из них, но полиция скоро прибудет на место происшествия, и лучше бы им поскорее убираться оттуда. Инскпетор полиции, может, и идиот, но двое мужчин с огромной сумкой, выходящие из заброшенного здания напротив места убийства точно вызовут подозрение, верно?
Он поднялся на ноги и закинул сумку за плечо. Мориарти все еще сидел на полу, на его лице играла счастливая улыбка – словно смерть опьянила его. Он медленно облизнул губы и прикрыл глаза.
- Босс, нам надо идти, - сказал Моран и подал ему руку. Джим ухватил его запястье и крепко сжал, но подниматься, видимо, не собирался.
- Твой пульс не изменился, - сказал он с легким смешком. - Это тебя даже не волнует. Тебе это нравится, ты не боишься. Хладнокровный убийца.
- Я убил кучу людей, босс. Именно потому Вы меня и наняли? Теперь идемте, копы уже в пути.
- Очень хорошо, - поднявшись, он отряхнул костюм, и они покинули дом.
Машину вел Себастьян, потому что вождение Джима наверняка ввязало бы их в передрягу с полицией, ведь даже Себ считал езду по тротуару с целью напугать прохожих чем-то за гранью. Они ехали в квартиру Мориарти – или, по крайней мере, ту квартиру, где Себастьян встречал его, когда требовалась личная встреча. Он не удивился бы, узнав, что у босса есть где-нибудь еще одна, секретная, квартира.
Моран припарковал машину и вышел. Домой придется ехать на метро, как обычно. Он уже собирался уходить, как вдруг Джим схватил его за воротник рубашки, с усмешкой притягивая к себе.
- Ты делаешь все, что я приказываю, да? - спросил он, наклоняя голову то в одну, то в другую стороны. Его голос был низким, игривым, и Себ впервые подумал, что, возможно, его босса возбуждали не только убийства, но и сами убийцы.
- Это приглашение в Вашу спальню? – обычно Моран понимал, когда с ним флиртуют. У людей существуют специальные сигналы, однако у Джима эти же самые сигналы вполне могли означать, что он хочет, например, выколоть ему глаза. Так что вопрос был вполне искренним.
- Нет, нет, не будь идиотом. Это не приглашение, - Мориарти рассмеялся. - Это приказ, - сказал он и потянул Морана за собой.
У Себастьяна не было возможности толком рассмотреть квартиру перед тем, как Джим прижался к нему и запустил пальцы в его волосы, притягивая его ближе для поцелуя. Себ должен был признать, что ему начинало нравиться это. Не то что бы он считал своего босса запредельно сексуальным – тот скорее пугал его – но в каком-то роде это было захватывающе. Необузданная энергия, исходившая от мужчины, пробуждала в Себастьяне любопытство, и он хотел узнать, как же эта жажда крови проявится в постели. Да, ему определенно нравилось все это.
Он рывком прижал Мориарти к стене.
- Босс, - выдохнул Моран, покрывая поцелуями шею Джима, покусывая его кожу и ощущая солоноватый привкус.
- О, ну же. Я собираюсь позволить тебе трахуть меня. Зови меня Джим, - Мориарти (Себастьян мысленно уже называл его “Джим”) обхватил ногами талию Себа, глаза его маниакально блестели.
- Джим, - уголки губ Морана приподнялись, когда он произнес это имя. - Что ж, Джим, скажи, где мне выебать тебя в первую очередь?
- О-о-о, так большому мальчику не терпится. Папочка доволен, - Джим вновь рассмеялся и ощутимо прикусил шею Себастьяна; тот застонал. - Ты всегда такой сдержанный. Пора спустить тебя с цепей, Тигр.
- Это не ответ, Джим.
- На том, что ближе всего, - прошипел Мориарти ему на ухо, вызывая новую волну дрожи, пробежавшей вниз по позвоночнику.
Ближе всего оказался кухонный гарнитур. Себастьян нетерпеливо сорвал с мужчины его дорогой костюм, небрежно бросая его на пол. Джим оказался прижат к подставке для винных бокалов, ему пришлось слегка пригнуть голову из-за верхнего шкафа. Раздетый, он выглядел еще более хрупким, его кожа казалась полупрозрачной под светом ламп. Моран не мог дождаться, чтобы украсить ее синяками и следами от укусов.
***
Себастьян курил на пожарной лестнице. Джим тихо, как обычно, вошел в квартиру и приблизился к нему. Они долго молчали; Себастьяну нечего было сказать, если бы только Джим не заговорил первым. Но ни тот, ни другой не хотел заполнять эту тишину пустыми, бессмысленными словами. Поднимавшийся от Темзы туман окружал их, влажность повышалась.
Джим положил голову на плечо Себастьяна и начал не спеша набирать смс.
- Однажды, - мягко сказал он. - Однажды, я сожгу этот город. – Его рука скользнула к шее Себа, а губы коснулись чувствительной части его уха. Дыхание Джима отдавалось теплом на коже, каждый выдох вызывал легкую дрожь.
- Ты будешь там, с единственным огнетушителем, который сможет остановить огонь. И ты продашь его Королеве за все богатство нации, - с ухмылкой ответил Себастьян.
- М-м-м, Бастьян, хоть ты и не слишком умен, но улавливаешь ход моих мыслей. Я стал бы носить корону этой суки каждый день и выглядел бы чертовски привлекательно.
Себастьян рассмеялся.
- Конечно, выглядел бы. Неотразимо.
***
Это задание было ему не по душе. Себастьян совершил за свою жизнь много ужасных поступков, но он никогда не хотел застрелить кого-то младше шести. Ребенок был даже недостаточно умен, чтобы испугаться. Страх делал людей похожими на животных, а мелкий сидел с таким количеством взрывчатки, привязанным к нему, что мог взорвать автобус, и выглядел при этом скучающим – очень человечным и скучающим. Он болтал ногами и оглядывался, слишком уставший, чтобы плакать.
В глубине души Себастьян надеялся, что Холмс успеет понять, что картина – подделка; от этого задания его тошнило.
- Тебе действительно нужно было выбрать ребенка? - пробормотал Себастьян в наушник.
- Тихо, Бастьян, - огрызнулся Джим на том конце, у него заканчивалось терпение. Может, Холмс не поймет – и разве это не испортит игру, не докажет, что он был не достоин ее?
- Нет, я серьезно. Это полное дерьмо.
- Бастьян, ты будешь делать то, что я скажу.
- Джим, - в его голосе все еще слышались нотки протеста.
- Моран! - его наушник захрипел. - Я нашел тебя в канаве, и без меня ты снова там окажешься! - Джим кричал, его злость вырвалась в мгновение ока. - Получишь сигнал - рванешь пацана к чертовой матери. И сделаешь ты это с гребаной улыбкой, иначе я шкуру с тебя сдеру.
- ...да, сэр, - сдержанно ответил Себастьян. - Прости, Джим, - добавил он, потому что не только разозлил босса, но еще и расстроил бойфренда. Ему нельзя было забывать, что Джим был и всегда будет психопатом, и неважно, как усердно Себастьян оправдывал его в своих мыслях.
Любовь заставляет взглянуть на человека по-новому, пытается сделать его лучше. Джим – паук, и неважно, насколько сильно... привязывался к нему Себастьян, этого забывать было нельзя.
***
Чего не любил Себастьян в своей работе, так это когда Джим брал его с собой на встречи с клиентами. Это всегда подразумевало необходимость нацепить купленный Джимом официальный костюм. И хотя он хорошо сидел на нем, Себастьян чувствовал себя игрушкой в дорогой упаковке, следуя за Джимом по пятам, словно телохранитель.
По крайней мере, эта сделка, казалось, проходила быстро. Они находились в насквозь пропахшем сыром номере отеля в каком-то французском городке. Себ хотел отправиться домой, или хотя бы в тот приличный отель, в котором остановились они сами.
Мадхи Асир был никому не известным скупщиком оружия, быстро набравшим авторитет благодаря Мориарти. Ему уже перевалило за пятьдесят, одет он был в дешевый костюм, пах дорогим одеколоном и явно немного трусил в присутствии Джима.
Однако он то и дело бросал на Себастьяна быстрые, голодные взгляды, задерживавшиеся то на его спине, то на основании шеи. Себ их игнорировал. Эти взгляды не казались ему чем-то значимым – многие мужчины и женщины с интересом поглядывали на него, и все благодаря гардеробу, подобранному его боссом.
Джим пожал Асиру руку, сверля его холодным взглядом. Сейчас не осталось и следа от его обычного игривого поведения. Когда Мориарти направился к выходу, Мадхи повернулся к Себастьяну и наградил его тем, что, по-видимому, было соблазнительной улыбкой. Он протянул руку, и Себастьян неохотно пожал ее. Себ вовсе не хотел провалить планы или сделку Джима, будучи невежливым.
- Приятно было с Вами встретиться, - сказал Асир и опустил свою визитку в карман плаща Себастьяна. - Надеюсь еще услышать о Вас.
Моран издал неопределенный звук и в душе пожелал, чтобы это никогда не случилось, как вдруг прогремел выстрел. Прошла секунда, прежде чем Себастьян осознал, что произошло. Он сделал шаг назад – и Асир упал замертво, истекая кровью. "Какого черта?", - подумал Себ. ФБР? Местные авторитеты? Наемники? Его мозг перебирал все возможные варианты, когда он повернулся к Джиму.
Тот стоял все с тем же холодным взглядом, держа в руке пистолет. Его плечи опустились – напряжение покидало его тело. Он лениво улыбнулся и протянул пистолет Себастьяну.
- Можешь забрать. Я позаимствовал его без разрешения, извини.
- Ты что творишь? - Себастьян был мертвенно бледен. Он злился, да, но также он был просто поражен. - Мы провели здесь все чертово утро, заключая сделку с этим ублюдком, а теперь ты просто взял и убил его?
- М-м-м... Да, - Джим пожал плечами. - Идем.
- Джим, ты эгоистичный сукин... - Себастьян глубоко вздохнул, успокаиваясь. – Может, хотя бы скажешь, почему ты застрелил его?
- Не-а, - отмахнулся Мориарти. - Идем. Еще раз повторять не буду, - он развернулся и вышел из комнаты, его шаги глухо отдавались в коридоре.
Себастьян вышел следом, и они поехали обратно в отель. Оба молчали практически всю дорогу – мысли Себастьяна были заняты ужасными французскими дорогами. Когда они завернули на стоянку, Джим произнес:
- Он пытался совратить тебя, знаешь ли. Ты должен быть благодарен мне за то, что я пристрелил его.
- Мне плевать, что люди хотят меня совратить. Я большой мальчик, Джим, не какая-то принцесса.
- Хм-м, да, но... Ну, в любом случае, он был скучным.
Себастьян припарковал машину.
- Джим? Ты... ревновал? - сама мысль была настолько нелепой, что Себ чуть не рассмеялся. Джим Мориарти – ревнует? Ревнует, потому что какой-то гангстер-выскочка не так посмотрел на Морана и пожал ему руку? Джим лишь хмыкнул и отвернулся. Себастьян слегка улыбнулся, стараясь не выглядеть слишком уж довольным. - Джеймс Мориарти, Ваши действия были продиктованы ревностью?
- Забудь, Себ. Я проголодался. Сходи купи мне мороженого. Я хочу мятное с шоколадной крошкой.
- Джим, - Себастьян все же рассмеялся, потому что на самом деле это было довольно мило. - Окей, сейчас схожу, - он вышел из машины. - Захвачу еще пива.
Он размышлял над этим по пути в магазин и обратно, пытаясь стереть с лица улыбку. Себастьяну всегда казалось, что Джиму откровенно плевать на него, но тут он просто идет и из ревности убивает человека. Конечно, это было частью его постоянного метания в крайности, но Себ не мог не признать, что это было... мило.
Когда он вернулся в отель, Джим сидел на кровати и строчил кому-то смс. Себастьян протянул ему мороженое, а сам открыл пиво. Сев рядом с Джимом, он взъерошил его короткие волосы и положил голову на его плечо, с удовольствием вдыхая запах ванильного мыла и дорогих сигарет.
- Не нужно было стрелять в него, Джим.
- Я никому ничего не должен, Бастьян. Я делаю то, что хочу.
- Я знаю, Джим, но... Тебе не стоит беспокоиться, что я заинтересуюсь кем-то, ты ведь понимаешь? - Мориарти ничего не ответил, но слегка напрягся. - Да? Джим, ты ведь знаешь это, верно?
Тот лишь хмыкнул; Себ вздохнул. Самый опасный человек в Британии и, возможно, во всем мире вел себя как ревнивый трудный подросток, и Себастьян очень старался не стать слишком уж нежным.
- Джим, ты болван. Я не сбегу. Особенно с таким, как Асир.
Мориарти отстранился и посмотрел на него. Его глаза были темными и пустыми, в них чего-то не хватало – той важной части, которая и делает человека человеком.
- Люди всегда говорят, что не уйдут, - его голос был таким мягким, что сердце Себастьяна дрогнуло. Иногда он забывал, что Джим был не просто безнадежен – он был еще и сломлен.
- ...тебе стало бы легче, если бы я сказал, что люблю тебя? - спросил Себ.
- Как сентиментально, - отмахнулся Джим, но по его губам все же скользнула легкая улыбка. - Какая нелепая слабость. Я разочарован в тебе, Бастьян. - Он тихо рассмеялся, от угрюмости не осталось и следа.
- Ага, - сказал Себастьян и глотнул пива. Он тоже не мог сдержать улыбки.
***
- Не могу поверить, что мы смотрим этот сериал, - простонал Себ.
- Я должен знать, что случится, чтобы говорить об этом с Молли, Бастьян. Это часть игры, - сказал Джим, удобнее устраиваясь на диване рядом с ним с большим блюдом попкорна в руках.
- А мне обязательно смотреть? – Моран без труда нашел бы сотню других занятий, которым он мог посвятить вечер.
- Заткнись, начинается. Если из-за тебя я пропущу хоть один момент с Куртом и Блейном, я сделаю ожерелье из твоих зубов, - шикнул на него Джим, не отрываясь от экрана. Себастьян в очередной раз задумался о его вменяемости.
***
Себ ненавидел работать в команде. Работать с кем-то было ужасной головной болью. Он не любил это в детстве – ненавидел и сейчас. Это уже было невыносимо, когда на кону стояла бутылка клея и право на пользование сверкающими палочками, а теперь в случае провала могли погибнуть не те люди. Но Джим хотел устроить шоу, а для этого требовалось несколько снайперов на крыше, что в свою очередь означало, что он, полковник Моран, был назначен главным.
Основная группа из четырех снайперов расположилась на верхнем уровне бассейна – так, что сразу несколько винтовок было направлено на Джона Уотсона с разных углов. Один человек внизу присматривал за доктором до начала шоу. Еще двое патрулировали крышу, ожидая прибытия Холмса. Чертова куча проблем.
- Нет, нет, нет, - пробормотал Себастьян, наблюдая, как один из снайперов готовит винтовку. Парень явно был не в порядке, слишком нервный – его руки дрожали, пока он пытался собрать оружие. - Это, должно быть, шутка. Ты. Как твое имя?
Парень поднял взгляд, даже не пытаясь скрыть страх:
- Томас, сэр. Томас Кингстон, - наверняка только что закончил колледж, абсолютно все в его виде просто кричало "нервозный новичок".
- Что ж, Томас Кингстон, складывай оружие. Я не позволю всяким гребаным молокососам, которые не в состоянии унять дрожь, держать оружие. Я хочу, чтобы оно стреляло по моей команде, а не из-за того, что у тебя палец дрогнул. На патруль. Сейчас же! – строго приказал Себастьян.
Мгновение парень смотрел на него так, словно собирался возразить, но у него все же хватило ума не делать этого. Все в команде побаивались Морана, и, надо сказать, не напрасно.
Джим не должен был брать на задание какого-то недоноска. Себ потом заставит его поплатиться за это. Он включил рацию.
- Всем. Холмс должен быть здесь в полночь. Сейчас половина двенадцатого. Когда начнется шоу, я хочу, чтобы все прошло как по маслу. Тому, кто облажается, я персонально засажу пулю промеж глаз. Радиомолчание до следующих указаний. - Следовало признать, отдавать приказы было довольно приятно.
Рация в его руке зашипела.
- О-о-о, Бастьян! - это был Джим.
- Босс, Вы нарушаете радиомолчание, - вздохнул Моран.
- М-м-м, да. Что ж. Я просто хотел попросить – когда закончим, сбегай в магазин за мороженым, ладно?
- ...да, босс. А теперь нас ждет работа.
- Не могу дождаться начала! - Джим засмеялся, как безумец, и затем наступила тишина.
***
Перед тем, как Себастьян бросил Оксфорд, он посещал курс литературы, который ему очень нравился. Ему хорошо запомнилась цитата из Фицджеральда: "Так, быстро и на вечные времена, у них установилась душевная близость". Ни одна другая фраза не описывала с такой точностью его отношения с Джимом Мориарти.
Не было ничего более возбуждающего, чем привязывать Джима к его собственной кровати, оставлять на его груди царапины, пробегаться ножом по его бедрам, наблюдая, как кровь текла тончайшими струйками, а затем трахать его так, чтобы он забывал собственное имя – или же позволять Джиму делать то же самое.
Они никогда не отдыхали друг от друга. Себастьян не мог вспомнить, когда последний раз он ходил без ножевых отметин, скрытых под одеждой. Он не возражал. Боль постоянно напоминала ему о том, что Джим владеет им, его телом, его душой. На него заявили права, и ему это нравилось.

***
- Бастьян, мне скучно. Развлеки меня, расскажи о своем детстве.
Себ лежал в кровати Джима, куря сигарету; его запястья все еще болели от наручников. Никотин приятно обжигал после секса. Мориарти лежал рядом на боку, копаясь в своем мобильнике.
- О моем детстве? - саркастично спросил Себастьян.
- Расскажи, когда ты в первый раз увидел чужую смерть, - нараспев произнес Джим.
Себ вновь подумал о том, что он очень мало знает о своем боссе. Он знал, что Джим родом из Суссекса, или, по крайней мере, жил там в детстве – об этом говорило случившееся с Карлом Пауэрсом. Он знал, что Джим (или его родители) провел долгое время в Ирландии, на это указывал уже акцент, который появлялся, когда Джим флиртовал. Себ знал, что у Мориарти была куча любовников, а еще то, что он был абсолютно больным на голову. Вот, пожалуй, и все.
Часть его сознания (видимо, более сообразительная) говорила Морану, что он не должен был знать больше, и что ему даже не следовало пытаться узнать. Джим состоял из крайностей, его могло вывести из себя все, что угодно. Поэтому было бы не слишком умно задавать ему личные вопросы. Но другая часть сознания толкала Себа узнать, случилось ли с Мориарти что-то, из-за чего он стал таким непостоянным, или же он просто всегда был таким. Злобный малыш Джим, прикусывающий сосок, пока из него не потечет кровь, и ворующий погремушки у других детей – какая прелесть. В конце концов, кто спрашивает такое у своего бойфренда в постели? Себастьян снова затянулся сигаретой.
- Это не сказочка, Джим. Я не был крутым парнем или что-то типа того, - нехотя ответил он, это воспоминание действительно было не самым приятным. Большинство считало, что в первый раз он столкнулся со смертью на войне, но они ошибались.
- О, ну давай же! - Мориарти перевернулся на спину и склонил голову на бок. - Расскажи, как ты впервые увидел конец человеческой жизни, - Он улыбнулся, его глаза расширились и потемнели, а брови поднялись в этой его привычной псевдоневинной манере. – Пожа-а-алуйста.
- Ладно. Меня похитили, когда мне было четырнадцать, - начал Себ, понимая, что у него все равно нет выбора. - Мой отец был дипломатом. Мы с братом ходили в престижную частную школу за городом. Обычно в конце семестра за нами присылали машину, полную телохранителей и прочего, но в тот год... Ну, Роберту было семнадцать, и он хотел, чтобы к нему перестали относиться как к ребенку. Он потребовал, чтобы нам позволили ехать в Лондон самим, на поезде, и лишь на вокзале сесть в присланную отцом машину – так он мог провести несколько лишних часов с друзьями. Родители просто обожали Роберта, поэтому без проблем согласились.
- Дай угадаю, вы так и не сошли с того поезда? - на лице Джима сияла широкая улыбка; мобильник был забыт и отложен в сторону.
- Мы так и не сели на него. Ждали на станции с друзьями, а затем... Запах хлороформа и темнота.
- М-м-м, отличная история, - Джим положил голову ему на грудь, пальцами обводя соски.
- Так и будешь перебивать меня, Джим? - поинтересовался Себ. Он хоть и пытался задушить все эмоции, но эта история рушила все барьеры, причиняя боль, словно старая заноза. - Я очнулся в каком-то обшарпанном отеле. Роберт сидел рядом, тоже связанный – по запястьям, локтям, коленям и лодыжкам. Мы оба не могли даже пошевелиться. Хотя мы и не пытались. Мы не были идиотами – похитители потребовали выкуп. Абсурдная сумма. Девятьсот тысяч за двоих.
Джим присвистнул.
- Мои родители хотели заплатить. Конечно, хотели, и даже могли достать деньги. Мы должны были выбраться оттуда, но…
Себастьян недолго помолчал, рассказывать об этом было больно.
- В команде был новичок. Чертов юнец, который понятия не имел, во что ввязался, - негромко продолжил он. Спустя годы, Себ все еще помнил лицо наемника – потное, трясущееся, нервное. - Он все ругался вполголоса, снова и снова. Ему было не больше двадцати, и наверняка ни с чем серьезнее торговли наркотой он в своей жизни еще не связывался.
Своим бедром Моран почувствовал, как член Джима слабо дернулся.
- Что дальше? – Мориарти спрашивал так, словно Себ рассказывал ему его любимую сказку.
- Руки того парня тряслись. Ему вообще пушку давать нельзя было, а его оставили нас сторожить. Чтобы мы не сбежали. И... – он глубоко затянулся, пытаясь думать о джунглях, об Индии, лишь бы только забыть. Индия была его убежищем. – Что-то его напугало. Хлопок двери. Гудок автомобиля. Кто знает. Я не помню. Помню только выстрел.
- О-о-о! - радостно воскликнул Джим; Себ снова почувствовал своим бедром то движение, но не обратил на это внимания. Мориарти возбуждали кровь и смерть, и Себастьяну нравилось это. Но только не сейчас.
- Он попал Роберту прямо в голову, нервный ублюдок. Начал кричать. Роберт умер еще до того, как упал на пол.
Себастьян был уверен, что тоже кричал тогда. Он точно плакал, и его стошнило. Все наемники принялись орать, ругаться: "Черт побери, половины заложников больше нет", "Только посмотри на это месиво!". Запах крови и мозгов; глаз Роберта наполовину выбитый из черепа, потому что парень не целился, и выстрел был грязным. Воспоминания преследовали Себа в кошмарах годы, и ничто не могло помочь избавиться от них. Только война и работа киллером оказались способны прогнать эти картины из его снов.
- Они не говорили родителям, что Роберт мертв, пока те не заплатили, - продолжил Себастьян. - Все девятьсот тысяч, и взамен они получили меня и мешок с трупом. Мне всегда казалось, отец думал, что заплатил слишком много за возвращение меня одного.
Он снова замолчал, чтобы передохнуть, дать воспоминанию испариться.
- О, и теперь наш маленький Себби – оружие на продажу! - Джим смеялся. Себастьян прекрасно знал, что он психопат. Мориарти едва ли знал, что такое сочувствие, но это не мешало Морану хотеть хорошенько врезать ему.
- Так родители предпочли бы, чтобы Роберт остался жив вместо тебя – так ты полагаешь? - продолжил Джим и игриво закусил губу, словно все это было шуткой.
- Джим, - предупреждающе отозвался Себ.
- Ну, раз от тебя отказались, и все такое... Может, Роберт бы не перерезал глотку командующего офицера в Ираке...
- Иди на хуй, Джим.
- О, больная тема? - Джим засмеялся высоким, маниакальным смехом. Снова его чертовы перемены настроения, его проклятая скука, выводящая его за пределы разума. Он смеялся над детским воспоминанием Себа о смерти его старшего брата.
- Отъебись, - прорычал Моран.
- То есть, сейчас не время для шутки типа "Бум, хэдшот"?
- Джим!
- Первый человек, чью смерть я видел. Карл Пауэрс, - Джим притих, улыбаясь своим воспоминаниям. - Я отравил его и смотрел, как он тонет. Ну, технически, он не тонул. Его убил яд, не вода. Ну, ты понял. Мне было восемь.
Себастьян ничего не ответил. Мориарти забрался на него, оседлав бедра, его наполовину вставший член лег на живот Себа. Джим с улыбкой посмотрел на Морана сверху вниз. - Я выиграл.
- Поздравляю, засранец, - Себастьян докурил сигарету, в его руке остался только дымящийся фильтр. Он всегда курил их до конца – привычка, оставшаяся с войны. Моран чуть усмехнулся и, чтобы хоть как-то выпустить свою злость, прижег фильтром внутреннюю сторону бедра Джима. Тот лишь засмеялся, когда окурок с шипением коснулся его плоти.
- Трахаться с тобой намного веселее, когда ты злишься, Бастьян, - прошептал Джим. - Моя очередь с наручниками?
Себ зарычал, но не смог ему отказать. Никогда не мог.

***
- О, сегодня ты один? - спросила женщина, когда они встретились в парижском кафе. Дама неторопливо потягивала латте; в своем кроваво-красное платье она выглядела как воплощение похоти. – Жаль.
Себастьян сел за столик.
- У него срочные дела в Будапеште, мисс Адлер. Однако он передает привет. Я здесь для того, чтобы забрать обещанное Вами по телефону.
- Ах да. Надеюсь, я ничего не испортила своим звонком?
- Ну, я как раз держал на прицеле Джона Уотсона, увешанного взрывчаткой. Так что можно было выбрать и более удачное время.
Женщина улыбнулась:
- Малыш Шерли наверняка разозлился?
Себастьян постарался скрыть раздражение. Ирэн Адлэр, Женщина. Джима она забавляла, и, к тому же, была полезна ему, но, Господи, как же она действовала Морану на нервы. То, насколько она была уверена в своей привлекательности – нечто вроде тщеславия – безмерно раздражало Себа. А Мориарти лишь говорил ему, что он был "слишком геем, чтобы сработаться с такой полезной женщиной, и не жаловаться", когда бы Себ ни пытался завести об этом речь, так что он просто старался игнорировать свое недовольство. (А еще он пытался не обращать внимания на Джима, когда тот цитировал американские комедии, которые заставляла его смотреть Молли Хупер).
- Я думаю, мистер Холмс был не в восторге оттого, что его дружка превратили в ходячую бомбу. Мисс Адлер, Вы сказали боссу, что...
- Как думаешь, он хорош? Холмс. Странный он человек. Мориарти зовет его "девственником". Интересно, это правда?
- Меня это не волнует, мисс Адлер.
- Ну да, конечно.
- Мисс Адлер, я спрашиваю Вас последний раз... - раздраженно начал Себастьян, и женщина рассмеялась.
- Хорошо, хорошо. Боже, с тобой совсем не весело, - она открыла сумочку и достала листок бумаги с какими-то буквами и цифрами. - Эта мелочь дорого мне обошлась. Я скоро дам взглянуть на нее Шерлоку Холмсу. Если кто и может разгадать эту головоломку, то только он.
Себастьян взял листок и, убрав его в карман, поднялся с места.
- Я вижу, почему ты нравишься Мориарти, - сказала Ирэн. В ее голосе звучала насмешка, - Ты не зацикливаешься на таких скучных вещах, как манеры и разговоры. Думаю, в постели ты просто зверь. Мориарти счастливчик.
Себастьян едва удержался от того, чтобы закатить глаза.
- Будьте на связи, мисс Адлер. Сообщайте о любых продвижениях в деле с Холмсом.
- Конечно, - ответила она и вернулась к своему латте.
***
Иногда ему казалось, что он... становится Джимом. Словно тот проникал в его разум. Себ думал о тех вещах, о которых думал Мориарти, смеялся над тем, над чем смеялся он.
Он мог быть с командой, на задании, и когда спускал курок, он смеялся и говорил: "Бум, хэдшот!". И все парни смотрели на него так, словно он был самим дьяволом.
Хотя, чего еще ожидать? Он ведь влюбился в дьявола.
***
Временами, когда Себастьян возвращался домой к Джиму, когда тот танцевал под какую-нибудь музыку. Выбор ее казался абсолютно непредсказуемым (под стать самому Джиму) – от Bee Gees и The Clash до Элтона Джона. Громкость - всегда на максимуме. Это были хорошие дни. Вальсируя через всю комнату, Джим бросался к Себастьяну, и, смеясь, ерошил его волосы.
Бывали дни, когда Себастьян возвращался домой к Джиму, в бешенстве ломающему вещи и разбивающему руки в кровь. Это были плохие дни. Мориарти бил его и ругался, бесконечно звонил куда-то, пока, наконец, кто-нибудь не умирал, чтобы успокоить его, словно разгневанного бога смерти.
***
Однажды ночью он вернулся домой и увидел, как Джим в ярости мечется по квартире. Был выходной, Себ провел его перед теликом, и, между повторами "Шоу Фрая и Лори", решил сгонять за пивом, а когда вернулся, обнаружил Мориарти, ножом разрывающего в клочья его диван.
- Джим? - выдохнул Моран, ставя пиво на кухонный стол. Такое уже случалось, но обычно доставалось зеркалам и бокалам. Себ не знал, чем провинился диван, но, похоже, тот платил за свою оплошность по полной. - Могу я спросить, чем тебе не угодила подушка?
Мориарти весь дрожал. Из уголков его рта сочилась кровь – наверное, прикусил язык. Он резко повернулся к Себастьяну, его глаза горели адским огнем.
- Не смей говорить со мной в таком тоне, Моран. Я могу убить тебя вешалкой столькими способами, о скольких ты даже не подозреваешь.
Себастьян поднял руки, как бы сдаваясь, и приблизился к нему.
- Я знаю, Джим. Как насчет того, чтобы отдать мне нож?
Мориарти зарычал.
- Я велел тебе не злить меня, Моран! - он развернулся и ударил ножом по стене. Обои с треском порвались. - Я просто... Почему все на этой паршивой планете такие тупые?!
Себ сделал еще шаг ближе и приобнял Мориарти за талию.
- Эй. Эй, ну, - Моран заставил его вновь взглянуть на себя. - Джим.
Тот сжал зубы и внезапно всадил нож в предплечье Себастьяна, совсем рядом с локтем. Острая боль огнем обожгла руку Себа. Кажется, Джим не задел главные артерии, но из раны уже вовсю хлестала кровь. Моран не шевелился. Адреналин и шок заставили руку онеметь, и он знал, что долго это не продлится. Ему было плевать. Он просто продолжал держать Мориарти, а тот лишь тяжело дышал, глядя на кровь.
- Упс, - выдал он, наконец, вытаскивая нож, и прочистил горло. - Кажется, я слегка забылся.
Мориарти провел рукой по лицу, оглядывая хаос, который сам же и сотворил. Что бы ни владело им всего пару минут назад, уже ушло. Он отбросил нож и посмотрел на Себастьяна с видом "ой-ой". Моран только вздохнул.
- Я в душ.
Джим не остановил его. Нужно было как можно скорее промыть рану. Он разделся, оставив лишь армейские жетоны, которые никогда не снимал, и встал под душ. Вода обволакивала его, смывая кровь.
Себастьян знал, что такое поведение должно насторожить его. Вменяемый человек давно бы ушел с такой работы, бросил сумасшедшего бойфренда и никогда бы не оглядывался назад. Черт, да его только что пырнули ножом! Но почему-то Себ совсем не возражал.
Он вылез из ванны, забинтовал рану и, взяв из аптечки викодин, вернулся в гостиную. Джим сидел на испорченном диване и внимательно изучал кровь, оставшуюся на ноже. Когда Моран, абсолютно обнаженный, вошел в комнату, Мориарти поднял голову и ухмыльнулся, на секунду задерживая взгляд на капельках воды, скользивших по его коже.
- Одни жетоны. Обожаю, когда ты так выглядишь.
Себастьян рухнул на диван рядом с ним.
- А еще кровь, это ты тоже обожаешь.
Он попытался открыть обезболивающее, но руку пронзила острая боль, эхом пробежавшая по всей ее длине. По крайней мере, Джим воткнул нож в левую, и Себ все еще мог стрелять, но вот справиться с упаковкой, предусматривающей защиту от детей, у него пока не получалось.
Мориарти повернулся и забрался к Себастьяну на колени; его одежда тут же намокла. Отобрав у Морана пузырек, он выудил две таблетки и протянул ему.
- Скажи "а-а-а", Бастьян, - привычная безумная улыбка.
Себ покорно открыл рот и проглотил лекарство. Джим провел ладонями по его лицу, шее, плечам, рукам. Его пальцы с нежностью скользили по коже Себа, пока не достигли повязки, на которой уже проступило красное пятно.
- М-м-м, кровь тебе идет, - сказал Джим.
Он резко надавил на рану, заставив Себастьяна невольно вскрикнуть. Повязка тут же пропиталась кровью насквозь.
- Черт, Джим! - порычал Себ, но все же обнял его за талию и крепко прижал к себе. - Ты… кретин.
- Бастьян... Мне нужно, чтобы ты убил кое-кого. Утром, когда придешь в себя, - промурлыкал Мориарти, играя с волосами Себастьяна.
- Конечно, Джим.
***
- Я кто-то вроде слизеринца, да? - спросил Джим. Они сидели в квартире Себастьяна. До этого момента Мориарти несколько часов кряду молчал. Себ решил, что он смотрит телик, включенный без звука на канале новостей. Сам Моран, скрестив ноги, сидел на полу и чистил винтовку.
- Я не знаю, что это такое, - ответил он. Его не интересовала поп-культура.
- А ты скорее хаффлпаффец, - заметил Джим и начал напевать какую-то мелодию.
- Я не знаю, что это значит, Джим, - повторил Себ. Он полностью сосредоточился на оружии.
- Ты очень верный.
- Как скажешь.
- И трудолюбивый.
- Ага.
- Но умом не отличаешься.
Себастьян вздохнул и покачал головой.
- Да, Джим. Я не так умен, как ты.
- Нет... Хотя, едва ли такие вообще есть, - Мориарти рассмеялся, запуская руку в волосы. - Но мне и не нужен кто-то умный. Мне просто нужен мой Себастьян. Всегда верный. Ну, пока ты мне не наскучишь.
Последнее было сказано как бы между прочим. Себ закатил глаза и решил не обращать на это внимания.
***
- Мне нужна позиция, с которой я буду видеть тебя, - Себастьян прислонился к стене на лестничном пролете, куда привел его Джим. Он курил последнюю, на ближайшее время, сигарету. На заданиях лучше не отвлекаться.
- Ну же, Бастьян. Отсюда тебе будет легче всего выстрелить в Уотсона.
Джим пребывал в странном настроении. Он словно расстраивался, побеждая. О да, он побеждал, но Себастьян знал, что ему нравился сам процесс. Морану было сложно понять босса в подобных ситуациях, и он лишь хотел находиться в такой позиции, чтобы видеть Мориарти, когда тот будет на крыше.
- Мне не нужны легкие выстрелы. Что, если я тебе понадоблюсь, Джим?
- Понадобишься? Бу, Бастьян, мне никто не нужен, и ты прекрасно знаешь это. Просто делай, как я говорю, окей? Сегодня мы отпразднуем смерть Шерлока Холмса в каком-нибудь приличном местечке. Может, Ритц? А теперь – жди, - Джим сверкнул улыбкой и побежал вниз по лестнице.
И Себ ждал. Держа на прицеле Уотсона, он ждал падения Шерлока Холмса. Ждал и волновался.
Моран знал, что ведет себя глупо, поднимаясь к последнему пролету. Он видел, как упал Шерлок Холмс, видел кровь, растекшуюся по тротуару. Он должен был следовать плану и ждать Джима в машине. Но...
Во рту неясно мешался привкус пороха и страха, ноги горели, когда Себ взлетел по последним ступеням и вырвался на крышу Бартса. Он пытался представить джунгли, успокаивающий запах и шум дождя, грязь, охоту. Не сработало. Он был в Лондоне, пытаясь найти своего маньяка-бойфренда, и готовился к худшему.
Джим лежал на крыше. Абсолютно неподвижно. Тонкие струйки крови вытекали из-под его головы, и Моран почувствовал, как вмиг похолодела его собственная кровь.
- О Господи. Нет, - уронив сумку, он подбежал к телу и опустился на колени рядом с ним. - Джим, ты мудак… Ты… Сукин сын!
Руки его дрожали. Широко раскрытые глаза Джима остекленели, а на его губах застыла прежняя маниакальная улыбка. Зная, что это бесполезно, Себ все же пытался нащупать пульс и при этом избегал смотреть на дикую смесь костей и крови под головой Джима. Мертвый. Просто труп. Просто мясо.
Моран отвернулся, и его вырвало.
Он слышал далекое завывание полицейских сирен и понимал, что должен уходить. Он оставил искалеченный кусок плоти, который раньше был Джимом, на крыше и лишь надеялся, что его унесут оттуда прежде, чем налетят голуби.
Он не помнил, как вернулся в квартиру Джима. Не помнил, как пил водку прямо из горла. Не помнил, как свернулся на кухонном полу, заплакав впервые после смерти брата.
Моран не помнил ничего до того момента, как три дня спустя он проснулся в мире, в котором больше не было Джеймса Мориарти.
Бывали дни, когда Себастьян возвращался домой к музыке и танцующему Джиму. Бывали дни, когда он возвращался к крикам и крови. Теперь же он всегда возвращался в мертвую тишину.
***
Себастьян сидел на диване, вертя в руках новую визитку. Давно пора было сменить их. Новый, заранее закодированный, электронный адрес, и новый, также закодированный, телефонный номер. На абсолютно черной карточке красовалась заглавная буква М.
О, видя ее, большинство по-прежнему будет думать о Мориарти. И лишь тот сообразительный ублюдок Шерлок Холмс подумает о Моране.
А вся прелесть в том, размышлял Себастьян, маниакально сверкая глазами, что на самом деле она означает и то, и другое.