Затишье

[moraniarty]

Название: Затишье
Автор: Ижду
Бета:  donemon Angell
Коллаж:  yorki
Пейринг: Себастьян Моран/Джон Уотсон, намек на Себастьян Моран/Джим Мориарти, Джон Уотсон/Шерлок Холмс
Рейтинг: PG-13
Размер: 1032 слова
Ворнинг: возможное АУ в отношении 3его сезона вероятно, ООС

текст

Мориарти смотрит, и оскал у него, как у хищника, пристреленного в прыжке. Себастьян по инерции думает, что могло бы получиться неплохое чучело, но ему негде поставить подобный трофей.
- Хороший выстрел, Джим, - хвалит Моран, но Джеймс, конечно, молчит (судя по лицу, совершенно не успокоившийся, бешеный, и в глазах и в черной луже, что натекла из его затылка, отражается небесный свет вопреки старой теории о том, что должен бы отражаться убийца). Себастьян засовывает руки в карманы спортивной куртки, чтобы уйти. Он чувствует себя отрешенным и возвышенным в сравнении с тем приземленным горем, что творится сейчас внизу возле здания. Нужно поторопиться, хотя, конечно, сейчас его никто не остановит. И все-таки Себастьян уже уходит, еще минуточку, он сейчас уйдет.

- Себастьян? Какими судьбами? - На лице Джона Уотсона отражается искреннее удивление, узнавание и, пожалуй, радость. Учитывая события последних месяцев, Моран может считать себя польщенным.
- Джон? Джон Уотсон? - Он поднимается навстречу и разводит руки. Заключив Джона в объятия, хлопает его по спине, отстраняясь, смотрит в лицо. - Глазам своим не верю. Старый пройдоха, не ожидал встретить тебя тут. Думал, ты осел где-нибудь в окрестностях Саутгемптона, удишь рыбу для своей женушки.
- Плохой клёв. - Джон криво улыбается, отводя лицо от бьющего в глаза осеннего света. - Ты здесь как оказался?
- Приехал немного размять солдатские кости, в Глазго оказалось уж больно уныло.
- Ты жил в Глазго?
- Да, некоторое время. Сейчас, вот, снимаю квартиру в Лондоне. Хочу разведать, что тут почем, может быть, удастся подкопить деньжат и рвануть на будущий год куда-нибудь в Танзанию. Ты же знаешь, люблю это дело.
- Да. Это точно.
Они стоят возле скамейки в парке, и люди проходят мимо, не обращая на них ровным счетом никакого внимания.
- Что мы стоим тут, как перед артобстрелом, не хочешь пропустить у меня по стаканчику? - предлагает Джон.
- Если тебя это не стеснит.
- Едва ли.
Они выходят из парка, и ничего не меняется. Кэбы даже не замедляют ход, когда Джон вытягивает руку. Попытки Себастьяна тоже не приносят успеха.
- Черт знает что такое. Эти приезжие совсем распоясались.
- Давно ты в Лондоне? - спрашивает Джон.
- Пару месяцев.
Себастьян улыбается, глядя на проезжую часть. Ему все-таки удается раздобыть для них кэб.
Они сидят у Джона в небольшой квартирке, которую тот снимает в восточной части города. Днем здесь тихо, как перед рассветом, и Джон явно выбрал этот район не просто так. Тут - нормально. Они пьют виски с молоком, Себастьян закуривает, и никто из них не улыбается за вечер. Они много говорят про Афганистан и мало о той жизни, которая случилась после.
- Я вышел в отставку почти сразу после тебя, какое-то время просто болтался на гражданке. Потом брат позвал в Глазго, заниматься продажей гусиного мяса. Но, знаешь, как-то не пошло. Насмотрелся на человеческое.
Джон кивает, его стакан почти пуст, а взгляд кристально трезв, и Себастьян просто не уходит.
Ночью он гладит тихо лежащего Джона по голой спине, не смотрит на него, и вокруг ни звука, ни шороха, в квартире, на улице, за окном – так, будто никто никогда не придет.
Себастьян перевозит к Джону свои две коробки с вещами и старую охотничью винтовку в чехле. В армии им, конечно, не разрешали носить личное оружие. Но Джон знает это ружье, как-то раз они с Себастьяном проводили отпуск на охоте, еще в дни войны - психи. Морану вечно надо было по кому-нибудь палить. Так что тот единственный раз знакомства со старушкой Джейн Джон запомнил навсегда.
Ну ладно, не считая того раза, когда это дуло целилось ему в висок.

Живя вместе, они почти не разговаривают. Готовят по очереди, весь день проводят на работе: Джон в больнице, Себастьян – в небольшой турфирме, специализирующейся на определенном сорте егерских услуг. Джон устает, и Себастьян вечерами разминает ему плечи под одеждой, пока Джон не расслабляется, не откидывается ему на грудь.
- Как ты выжил в мирное время? - однажды спрашивает его Джон.
- Ты же знаешь, я охотник. Нам проще найти себя в этой стране, хвала Ее Величеству. - Себастьян тепло хмыкает, целуя его в ухо. - Но надо сказать, у меня одно время был своеобразный психоз.
Психоз любил рубашки от Спенсер Харт и умудрился куда-то спрятать напоследок свой айфон, так что Себастьян не смог его найти. Он молча усмехается этой мысли и с нажимом гладит Джона по затылку точно между ушами, зарываясь носом ему в ткань свитера плотной вязки между плечом и шеей.
Джеймс всегда не прочь урвать свободную минутку, чтобы побыть рядом, когда Себастьян один. Моран давно уже не включает свет в ванной, потому что Джеймс всегда стоит рядом с душевой кабинкой и очень широко открывает рот, чуть даже откидывая голову, если на него посмотреть. Он никогда не отводит глаз и всегда молчит. И его рот - обычный черный рот, без дырок, пуль и крови. Он открывает его абсолютно беззвучно, демонстрируя зубы, упираясь затылком в основание спины, чтобы закрыть и открыть вновь. Иногда он делает это в зеркале. Не каждый день, только когда Себастьян совсем не высыпается. К концу второго года он понимает, что это, черт возьми, похоже на идиллию.
Джон всегда отодвигается сразу, улыбается, лежа рядом. Они медленно остывают, коченея после секса. Себастьян гладит пальцами его морщины на лбу и целует в сухую, еще теплую щеку.
Им никто не звонит, их никто не беспокоит, и это могло бы длиться бесконечно, если бы однажды Моран не получил посылку по почте. Она лежит в их ящике - узкая коробка, завернутая в картонную обертку, перемотанная грубой тонкой веревкой. Внутри обнаруживается смартфон, модель не новая, батарея разряжена наполовину.
Себастьян выкидывает обертку и убирает аппарат в карман.
Джон застает его разбирающим, смазывающим винтовку.
- Решил, наконец, пристрелить меня? - хмыкает Уотсон.
- Не тебя, ты же знаешь.
- Я знаю.
Джон подходит почти вплотную, смотрит на сидящего Себастьяна сверху вниз очень серьезным своим, непреклонным взглядом. Его губы плотно сжаты, похоже, что он больше не будет улыбаться сегодня.
- Я тебе этого не позволю.
Себастьян поднимается со своего места, зачехляет оружие, одевается и уходит. Там стоит мужчина - в начале лестничного пролета. Высокий, худощавый, в длинном темно-синем шерстяном пальто. Он не смотрит на Морана, проходящего мимо, а смотрит на закрывшуюся за ним квартирную дверь. У него только дергается уголок рта, когда Себастьян говорит ему "спасибо" и, оставляя стоять, беспрепятственно выходит на улицу.
Город встречает его большим, светлым, глубоким, серым небом.