Исполнение Е110 #2

[moraniarty]

Автор: farmazzz
Фандом: Sherlock BBC
Пейринг: Мориарти/Моран
Рейтинг: NC-17
Жанр: pwp
Размер: 931 слово.
Предупреждение: надругательство над всем святым, унижение, порка. Моран снизу! Чувствительным просьба не беспокоить.
Дисклеймер: всё чужое.
Ой что это: мое исполнение (под номером 2) на фестовую заявку Endless.110: "Мориарти/Моран, NC-17. Моран провинился. Вызов к шефу на ковер, вазелин и все дела. Вставляют, естественно, Морану."


Джеймс Мориарти сидит на краю стола, скрестив руки на груди. Просто сидит и смотрит, и Моран, конечно же, сразу все понимает. Понимает: уж лучше бы босс заорал, расколотил о его, Себастьяна, голову вон ту уродливую статуэтку, что удобно пристроилась за правым локтем. Гнев — та же стихия, думает Моран, и чем ярче разгорается, тем скорее гаснет. Мориарти тлеет изнутри, у него болезненно запавшие глаза с покрасневшими белками и взгляд такой, что Себастьян немедленно сбежал бы из страны, если б не имел обыкновения отвечать за свои поступки.

— Плохой, непослушный песик, Себастьян, — говорит, наконец, Мориарти и ласково треплет Морана по щеке.

Он подошел и теперь стоит совсем близко. Чтобы не смотреть сверху вниз, Себастьян вытягивается по-военному и сверлит взглядом стену напротив.

Тишина такая, что слышен шорох одежды, когда босс медленно обходит Морана кругом.

— Ты знаешь, как поступают с плохими песиками, не так ли?

Себастьян не идиот, поэтому молчит. У него хорошо развито чувство опасности: незачем провоцировать, когда можно обойтись малой кровью. Сейчас за не вовремя раскрытый рот он рискует получить пулю между глаз.

И он, конечно же, не станет унижать босса собственными оправданиями. Джеймс прекрасно понимает, почему Моран так поступил, почему поступит так снова, если придется, и — самое неприятное — Джеймс понимает, что без вмешательства Морана был бы сейчас мертв.

— Хочу напомнить тебе, Себастьян, — говорит Мориарти проникновенно. — Служебный пес должен служить, это единственное его предназначение. Если он не справляется или начинает трактовать приказы, м-м, скажем, «сидеть» или «лежать», — босс останавливается за спиной и переходит на шепот, от чего Моран чувствует, как на загривке поднимаются волоски, — по своему усмотрению... от него избавляются. Мне отдать тебя в китайскую закусочную?

Как же неприятно сознавать, что в чем-то просчитался, да, босс? Как же по-детски обидно лишиться игрушки, пусть даже в обмен на собственное спасение. До того обидно, что хочется винить в этом всех вокруг. Господи, ведь остаться в живых — это так скучно!

Джеймс поднимается на цыпочки и пищит из-за плеча Себастьяна тонким визгливым голоском:

— О, нет, босс, прошу, дайте мне еще один шанс!

Моран не вздрагивает, но ощутимо напрягается. Мориарти одобрительно хлопает его по плечу.

— Может быть, роль служебного пса тебе не подходит? — продолжает он, задумчиво приложив палец к губам. — Ты знаешь, есть много других разновидностей собак. Маленькие комнатные сучки, к примеру. Их тоже дрессируют, мой милый, но не так строго. За свои провинности они получают разве что шлепок по заду.

Джеймс останавливается и долго смотрит ему в лицо.

— Хочешь быть сучкой, Себастьян?

Моран медленно выдыхает сквозь зубы. Иногда в работе с этим человеком приходится быть очень терпеливым.

— Встань на четвереньки.

Покладистым.

— Хорошая девочка, — шепчет Джеймс, когда Моран, с видимым усилием задавив в себе злость, опускается на колени и упирается ладонями в пол.

Он может сломать Джеймса голыми руками. Он всегда об этом помнит, особенно вот в такие моменты, когда сдержаться необходимо.

Мориарти возится с его ремнем: расстегивает, выдирает из шлевок. Себастьян прекрасно представляет себе, как наказывают сучек. Когда его штаны спускают к коленям, он прячет кривую усмешку.

Первый удар, как бы ожидаем он ни был, заставляет вздрогнуть и подобраться. Моран сжимает зубы, не проронив ни звука. Джеймс бьет сильно и хлестко, и благо, что не железной бляхой. В жизни Себастьяна многое случалось, он не спутает с элементом сексуальной игры попытку сорвать злость.

Впрочем, Джеймс что угодно может превратить в секс или фарс.

Останавливается он, только когда сам выбивается из сил. Надсадно сопит и опускает ремень — пряжка коротко звякает. Моран слушает, равняя собственные вдохи и выдохи. По его шее и лбу катится пот, ноги затекли, а на заднице не осталось живого места, но он не издал ни единого звука.

Мориарти доволен. Чужая выдержка всегда его заводит.

— Умница, — говорит он хрипло и гладит вспухшие багровыми рубцами ягодицы.

Тянет Себастьяна за волосы, вкладывает между губ сложенный вдвое ремень.

— Сожми зубами и постарайся не уронить.

От ласкового голоса вся левая сторона немеет, покрываясь мурашками. Себастьян послушно сжимает челюсти. У него стоит.

Чертов босс что угодно может превратить в секс.

Хотя обычно это подтекст.

Себастьян слышит тихий щелчок раскатываемой по члену резинки, чувствует теплую руку у себя в паху — она бесцеремонно мнет яйца, оглаживает бедро, болезненно стискивает задницу. В сжатое отверстие тычется головка, скользко и ритмично, пока не пытаясь проникнуть глубже.

— Давай, Басти, будь паинькой, — бормочет Джеймс и давит на иссеченные ягодицы, разводя их в стороны. — Я все равно войду, так или иначе.

Джеймс, конечно, не собирается его растягивать.

С тихим рычанием Моран вгрызается в ремень и толкается назад, с усилием, через жжение и боль насаживаясь на член. Босс позади что-то шипит: ему нравится, как быстро учится «прирожденная сучка».

Голос у босса почему-то срывается.

Себастьян опускает голову, кусает ремень и шумно дышит. Он забывает сглатывать, слюна сочится через импровизированный кляп, сбегает по подбородку и капает на пол. Член движется в тугом отверстии как поршень, выбивая из Себастьяна сдавленные хрипы.

Это далеко не самое ужасное из того, что приходилось терпеть. И это не продолжается слишком долго.

Джеймс ловит концы сложенного ремня и натягивает их, как поводья, заставляя Морана запрокинуть голову.

— Тебе бы сейчас кончить подо мной, Себастьян, — шипение ввинчивается в ухо, а Мориарти проникает как можно глубже. — Вот так, без рук, но с моим членом в заднице.

Он толкается еще несколько раз и замирает, уткнувшись Морану в плечо. Замирает на несколько долгих секунд.

— ...Как жаль, что пока не получится.

Потом Джеймс встает, выбрасывает презерватив и рассеянно поправляет одежду. Себастьяна ведет и шатает, но он тоже с горем пополам приводит себя в порядок. Джеймс — выпотрошенная оболочка — снова сидит на столе. Он выглядит так, будто не спал несколько дней. Взгляд его бездумно блуждает за окном.

Помедлив на пороге, Моран разворачивается и зовет хрипло:

— Босс. — Он дожидается, когда тот обратит внимание. — Послушай, если этот Холмс так важен, я сам его к тебе приведу.

Джим слабо, растерянно улыбается.

end