Название: «Скажи это. Часть первая: Смысл».
Автор: Эарин
Бета: priest_sat, гуманитарное образование, и мой злобны занудный муж, которого в Дайрях нет, и слава Бубенчику!
Права: Моффат и Гэтисс форэва, АКД низкий поклон, за вдохновение полковником спасибо http и его циклу "Пациент"
Категория: гет, слэш
Жанр: экшн, драма, ангст (во второй части), романс
Формат: миди (8 178 слов)
Рейтинг: R в этой части
Статус: в процессе
Пейринг: Моран/Мориарти
Предупреждение: мат, сцены насилия, упоминание наркотиков, смерть персонажа каноничная (все во второй части)
Примечания: все действие происходит после событий, описанных в рассказе АКД «Пустой дом»: полковник Моран арестован и находится под следствием. Все описанное в тексте – его воспоминания.
От автора: в повествовании есть много пробелов и полунамеков. Автору хотелось бы, чтобы читатель в каких-то местах задумывался и делал выводы на основе деталей, старался проанализировать характер персонажей, понять мотивы их поведения. Автор искренне считает, что так читать интереснее.

Первый раз пишу в этом сообществе, надеюсь, кому-то придется по вкусу.



"Скажи это. Смысл"

– Странно, сказал я, возвращая Холмсу книгу. – Казалось бы, его путь – это путь честного человека.
– Вы правы, – ответил Холмс. – До известного момента он не делал ничего дурного. Это был человек с железными нервами, и в Индии до сих пор ходят легенды, как он прополз по высохшему руслу реки и спас человека, вырвав его из когтей раненого тигра. Есть такие деревья, Уотсон, которые растут нормально до определенной высоты, а потом вдруг обнаруживают в своем развитии какое-нибудь уродливое отклонение от нормы. Это часто случается и с людьми. (с)

Артур Конан Дойл, "Пустой дом"

****
– Итак, полковник, вот мы и встретились с Вами снова, – этот человек явно из тех, кто и приказы о расстреле отдает с благожелательной улыбкой. – Вы понимаете своё положение, и не советую вам отмалчиваться или уходить от ответов. С теми обвинениями, которые есть против Вас, у вас совершенно нет шансов выбраться. Советую принять это и настроиться на сотрудничество. Верность – лишнее. Ваше начальство все равно не в состоянии оценить проявленную стойкость.

Он никак не реагирует: одна поза уже несколько часов. Подбородок упирается в сложенные ладони, локти на коленях, спина сгорбленна. Ему действительно все равно.

– Вы же понимаете, полковник, что молчание только усугубляет ваше положение? Доказательства того, что вы – один из главных компаньонов Джеймса Мориарти, очевидны. Вам припишут все, что не удалось связать с Мориарти напрямую, каждый известный нам эпизод. Вы понимаете, что я не блефую. Думаю, это потянет на пару-тройку пожизненных, но в действительности тюремное заключение, это далеко не самое печальное, что вас ждет.
Моран молчит. Чиновник хмурится и набирает кому-то sms.
– Хорошо, начнем с простых вопросов. Как он вас нашел?

****

Отслужив добрый десяток лет и будучи в чине, Себастиан Моран все еще не мог привыкнуть к бессмысленности вокруг. Казалось бы, времена героев прошли, каждый просто выполнял приказ, или не выполнял – это как сложится, но ведь и приказы зачастую смыслом не обладали. Ночные авианалеты на мирные поселения, бомбежки жилых домов и постоянные поиски персонажа, который был уже скорее медиа-фигурой для кампании и призраком для рядовых, мифическим символом победы – все это отдавало изрядным идиотизмом. Давно было понятно, что вся эта война – фикция, исключительно для того, чтобы высшие эшелоны власти заполучили денежный поток аккурат в свои карманы, прямо из бюджетов стран-участников. Люди на улицах не первый год протестовали против таких растрат, ведь и последнему дураку было понятно, что война – это классный способ отмывания капитала. А то, что там, в пыльной полупустынной стране с залежами черного золота в глубине песчаных слоев, гибли простые ребята – это никого на самом деле не волновало.
Ради такой паршивой цели жизнью рисковать совершенно не хотелось, более того – попросту было противно участвовать в клоунаде с розысками очередного "Врага Номер Один". Подполковник Моран расставил собственные приоритеты, решив, что Ирак – неплохой плацдарм для превращения перспективной молодежи в элитный спецназ, способный в дальнейшем кормить себя приобретенными навыками. Моральная сторона его уже тогда не волновала. Моран отбирал ребят, сколачивая команду, и, к моменту получения им звания полковника, у Морана был отряд бойцов, способных, что называется, всё и везде. Тогда он впервые задумался – а что дальше?

Очередная вылазка закончилась провалом. Достать коды шифровки не удалось, зато отряд Морана обложили в какой-то полуразрушенной деревне под Туз-Хурмату, удерживая под минометным огнем. Двое из его парней были убиты еще пока пробирались к укрытию. Выбраться из этого дерьма вшестером казалось весьма призрачной перспективой.
Они залегли на крыше местной хибары под масксеткой. Надо было дождаться сумерек и перемещаться в сторону дороги – в темноте боевики стреляли наугад, приборы ночного видения для них были роскошью. Пара часов пластом на пекле, на покрытой кизяком крыше, а потом...
Моран дернулся и выматерился, когда воздух разорвала очередь авиационного пулемета и его бесконечные гильзы защелками по земле. Подмога с воздуха была как нельзя кстати, но вот только откуда она взялась, он совершенно не представлял.
Ободранных и измочаленных, их закинули в вертушку и увезли от обшарпанных домов и горелых покрышек. Через два часа они были в Эр-Рамади.

База встретила долгожданной прохладой переносных кондиционеров и вызовом в центральный пункт связи. Полковник успел только засунуть голову под кран, поэтому явился в штаб с полотенцем на шее, ничуть не заботясь о неформальности своего внешнего вида. Подозрения оправдались – его встретил штатский.

–Чем обязан? – Моран взъерошил волосы полотенцем и скинул его на спинку стула.
– Полковник, как вы относитесь к неправительственным заданиям? – человек в костюме тоже решил не тратить времени на приветствия. Он умостился на краешке стола и вынул из внутреннего кармана бумаги. – Вам знакома эта местность?
Моран бросил взгляд на схемы:
– Это вблизи Дахука.
– Вы могли бы сопроводить туда гражданское лицо, если мы обеспечим вам транспорт?
Моран хмыкнул, внимательнее вглядываясь в карты.
– А поподробнее?
Его собеседник указал на разбегающиеся бежевые линии, обозначающие начало предгорий.
– Здесь находится база наших компаньонов. Обозначенное ранее лицо следует доставить в указанное место под прикрытием, и обеспечить возвращение. Имеется в виду абсолютная безопасность и неприкосновенность объекта.
– Что будет происходить на базе?
– Переговоры, – человек провел ладонью по затылку, стирая влагу.
«Да, чувак, у нас тут жарко! А ты думал, "горячая точка" – это эвфемизм, когда напяливал в пустыню дизайнерские шмотки?» – зло подумал Моран, не успевший по вине этого конспиратора принять душ.
– Вне зависимости от их итога, вы должны будете вывезти объект за территорию влияния наших партнеров, и, в случае необходимости, которая, как мы думаем, велика, обеспечить прикрытие отступления.

Моран отложил бумаги и перевел взгляд на собеседника: на вид лет сорок, дорогущий черный костюм, лакированные ботинки, явно в хорошей физической форме, вооружен, вероятно, работает телохранителем или просто в службе безопасности. Возможно, у того самого «объекта». Значит, раз привлекли военных, а тем более его самого, дельце предстоит далеко не рядовое, может даже интересное. Может, даже достаточно интересное, чтобы его так нагло оторвали от важной военной операции, которая все равно провалилась.

– Выполнимо. Мне нужно знать параметры объекта, – Моран встал у стола, сложив руки на груди. – Вес, рост, телосложение, навыки самообороны. Если придется вытаскивать, я должен знать, что предстоит тащить.
Его собеседник поморщился от явного сравнения своего начальства с неодушевленным мешком, из чего полковник сделал для себя выводы, что потенциальный подопечный обладает определенным авторитетом среди своих. Большая шишка, видимо.
– Мой наниматель предвидел ваш вопрос. Вот, – он вытащил из внутреннего кармана фотографию, – Здесь все параметры. Навыками самообороны обладает минимальными, владеет огнестрельным оружием, физические данные среднестатистические, просил отметить, что не умеет быстро бегать.
На полароидном снимке в стиле старых полицейских карточек был изображен со спины щуплый мужчина в джинсах с посадкой на бедрах и идиотским полосатым ремнем. Рост и вес были написаны сбоку белым маркером. Моран прикинул, что этого задохлика, если что, он утащит на плече, и слегка кивнул собеседнику.

– Так что, полковник, вы согласны? Вам нужен будет ваш отряд, необходимые вещи для прикрытия мы доставим вам к утру. Отправка из Эр-Рамади в 5:40a.m., вооружение ваше собственное.
– Полагаю, – Моран сгреб со стола бумаги и, скрутив их трубочкой, запихнул в задний карман штанов, – легенду для начальства, объясняющую наше отсутствие, вы обеспечите?
– О нет, к сожалению это невозможно. Мой наниматель лицо сугубо частное, он не вхож в правительственные круги и не имеет прямого влияния на командование вооруженных сил.
– Ага. Тогда о какого рода переговорах идет речь?
– Вам это ни к чему знать, полковник. Но уверяю, что мы компенсируем вам и вашим людям причиненные неудобства определенной суммой.
Моран нахмурился – недосказанности, по его опыту, вели исключительно к непредвиденным проблемам.
– Учитывая, где базируются ваши партнеры, допускаю, что это одна из банд-формирований. Информирую, что я все еще на службе в британской армии, и пособником террористов становиться не намерен.
Гражданский гость поднялся и внимательно осмотрел Морана, словно раздумывая, что он из себя представляет, и что ему можно доверить в зависимости от вынесенной оценки.
– Вас никто об этом и не просит. Уверяю, что мой наниматель преследует совершенно иные цели.
– Хотелось бы верить, – полковник развернулся к двери – До пяти сорока.

****
В назначенное время на площадку опустилась уже знакомая вертушка. Отряд полковника разделился двое на трое: первые в сопровождении, вторые – прикрытие. Им выдали хиджабы и широкие халаты, так что, судя по камуфляжу, изображать надлежало боевиков.
Спустя пару минут в гражданском "Хаммере" подъехал "объект" – Моран узнал его по комплекции. Все же бравые парни из охраны выглядели поувесистей.
Это был молодой мужчина, в кричаще светлом костюме, какой-то нереальной стоимости, в модных темных очках, закрывающих чуть не треть лица, и форменной армейской кепке, никак не вязавшейся с образом пижона из Сити. Моран глянул на ноги своего подопечного и удовлетворенно ухмыльнулся: обут парень был в тяжелые армейские ботинки, идеальные для пешего передвижения по пересеченной местности – значит образ, это тоже своего рода прикрытие, камуфляж, хотя по тому, как двигался обладатель костюма, можно было судить, что ему такой наряд привычен, как вторая кожа.
Парень окинул отряд полковника беглым взглядом и молча полез в вертолет.

****
– Не высовывайся! – Моран прижал автомат локтем к боку, хватая подопечного за шею и пригибая его голову вниз. – Где твоя вертушка?

Переговоры прошли не совсем гладко.
Как успел понять Моран, они с ребятами изображали некую группировку, которой руководил «мистер Джеймс», так его называл глава боевиков, представлявших собой просто-таки ближневосточное межнациональное единство. Речь шла об организации дорогостоящего проекта, который «мистер Джеймс» разработал, а его партнеры должны были осуществить. Обсуждались в основном финансовая сторона и какие-то общие вопросы. Глава боевиков явно тянул время.
Внезапно сверху раздался грохот, с потолка посыпался песок, а стены задрожали. Они находились в хорошо оборудованном подземном бункере, вход в который был замаскирован под небольшое скопление фермерских хижин, прилепившихся друг к другу боками на склоне каменистого отрога предгорий Дахука. Моран среагировал мгновенно, уложив «мистера Джеймса» на пол, и направив автомат в сторону главы его «партнеров».
Дальнейшее происходило очень быстро: боевики бросились прочь из здания, наверху снова что-то грохотнуло, и все утонуло в густой пыли. Полковник нашарил на полу ворот пиджака своего подопечного, вздернул пижона на ноги и потащил волоком прочь из подземелья, здраво полагая, что третьего удара «HIMARS»* это укрытие может и не выдержать.
Когда они выскочили наружу, боевики уже отстреливались от появившихся невесть откуда солдат армии НАТО. Вряд ли стоило радоваться такой встрече, учитывая, в каких нарядах были Моран и его ребята, так что полковник принял разумное решение скрыться, пока моджахеды отвлекали гостей.


Он потащил Джеймса вправо и вниз по склону туда, где рельеф прикрыл бы их бегство хоть ненадолго. Однако их отступление заметили и троих ребят Морана застрелили, пока они спускались по склону.
Дальше тянулась дорога, по которой и приехали НАТОвцы, за ней был еще один спуск, ведущий уже к холмистой низменности, где ранее они высаживались из вертолета. Мысли проносились в голове со скоростью полета снаряда: полковник дернул Джеймса в сторону, схватил в охапку и скатился с ним кубарем по склону, отбивая ребра. Костюм шефа был безнадежно испорчен, Моран отделался ушибами и царапинами. А вот ребята, оставшиеся прикрывать их отступление, не успели совершить такой же маневр и замерли, распластавшись на дороге.
Себастиан выпустил Джеймса из захвата, вытряхнулся из хламиды и арафатки, перехватывая автомат, вскочил на ноги и, пригибаясь, повел Джеймса под прикрытием холма. Они добежали до очередной каменистой насыпи, и укрылись за ней.

Полковник осторожно высунул голову и осмотрелся. Прошло минут десять, но погони не было видно. Наверное, НАТОвцы разбирались с захваченными боевиками.
Джеймс что-то усиленно строчил на телефоне.
– В каком-то квадрате два-ноля-шесть, семнадцать. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Моран огляделся из их укрытия. Предгорья – не лучшее место для посадки вертолета, но судя по всему, к западу была ровная площадка между двух холмов, надо было только преодолеть с километр по относительно открытой местности.
– Ты плохо бегаешь, ага? – Моран скосил взгляд на присевшего рядом подопечного.
– Ты запомнил.
– Придется научиться, – полковник схватил его за рукав и, резко подняв на ноги, потащил за собой: – Ходу!
Они обогнули насыпь, пригибаясь, пробрались по какой-то канаве и припустили через ровную долину, перечеркнутую тенями иссохшего кустарника. Там и тут под ноги подворачивались остатки коротких столбиков и ошметки колючей проволоки. Моран не задумывался, что бы это значило, потому что в голове у него крутились только координаты цели, пока…
Тихий щелчок за его спиной заставил полковника остановиться как вкопанного, просто прирасти к земле и перехватить Джеймса за руку, стискивая стальной хваткой, безмолвно повелевая замереть. Тот, кажется, тоже все понял, остановился и посмотрел себе под ноги. На мину-ловушку напоролся именно он: краешек железной коробки виднелся из-под его ботинка.
Все внутренности полковника ухнули куда-то вниз, ладони вспотели… Но судя по тому, что и через десять и через пятнадцать секунд ничего не произошло, им чертовски повезло.
Моран огляделся по сторонам, и, убедившись, что по ним, по крайней мере, не собираются стрелять, приступил к спасательной операции. Прежде всего, следовало найти инструменты. Он жестом скомандовал подопечному оставаться на месте, а сам отбежал к куче хлама, высившейся в шестидесяти шагах к северу. Куча оказалась раздолбанным на запчасти автомобилем. Моран вытащил кусок помятого заднего крыла, рваную покрышку и подобрал валявшуюся рядом длинную обуглившуюся палку.
Со всем этим инвентарем он бегом вернулся к своему спутнику, внимательно поглядывая при этом под ноги.
– Это тебе все нахрена? – поинтересовался Джеймс, скептически разглядывая находки.
В этот момент они услышали стрекот вертушки, которая приближалась с юга. Моран подождал, пока она начнет снижаться, и замахал руками, подавая сигналы. Пилот понял его, кивнул, и увел аппарат в сторону, зависнув над остатками строения на границе пустоши.
– На счет три, дуй туда, – Моран махнул рукой в сторону вертолета, – Без разговоров, ясно?
Он поставил ногу рядом с ботинком Джеймса, примеряясь к следующему движению. Перехватив спутника за плечи, он осторожно и медленно стал сдвигать его ботинок в сторону своей ногой, стараясь не ослаблять давления на поверхность мины.
Джеймс был на удивление спокоен, и с интересом, даже, казалось, с восторгом, наблюдал за происходящим. Произвести манипуляции наконец удалось, и теперь на мине стоял уже сам Моран.
– Три, пошел! – рявкнул он, отталкивая своего подопечного в сторону вертолета, и тот побежал, не оглядываясь. Вертолет коснулся земли, Джеймс забрался в салон, и вертушка взмыла в воздух, забирая вправо.

Себастиан вытер проступивший пот со лба и выдохнул. Теперь предстояло самое непростое: нужно было зафиксировать детонатор. Он присел и стал аккуратно пальцами счищать песок в поверхности мины. Это оказалась, как он и подумал, мина двойного действия, в любом другом случае они с Джимми давно были бы на дороге в ад. Если бы парень успел поднять ногу с детонатора до того, как полковник его остановил, запал бы сработал, и эта дура, затаившаяся теперь под его ботинком, подскочила на метр, разорвавшись в воздухе и усеяв все вокруг поражающими элементами и кусками обшивки.
Моран чуть сместил ногу, перенеся вес на носок, и принялся подпихивать под ботинок кусок железяки. Пару раз он чуть было не терял опору, но обошлось. В итоге он зафиксировал железку под ногой и стал подтягивать к месту действия покрышку. Прижав концом палки железную пластину, он медленно надвигал покрышку справа, постепенно смещая ногу в другую сторону. Наконец, ему удалось выровнять вес, так что прижимной механизм мины был закреплен тяжестью груза.
Моран коротко выдохнул, осторожно отошел в сторону, осмотрел свою «композицию» и побежал, постепенно набирая скорость, к краю пустоши.
Оказавшись в укрытии разрушенных хибар, он уже хотел связаться с базой, как заметил вдалеке развернувшуюся вертушку.
Через пару минут полковник запрыгнул внутрь и аппарат взлетел, направляясь на Эр-Рамади.

Джеймс всю дорогу молчал, что-то сосредоточенно выискивая в телефоне.
– Это, кстати, были американцы, – сказал он, не отрываясь от экрана – Нас кто-то сдал, и они нашли место.
– Моих исключай, – Моран отвлеченно разглядывал проносящиеся снизу пустоши, сменяющиеся руслами речушек.
Сегодня он потерял последние остатки своего отряда, парней, который он лично натаскивал быть лучшими. И пристрелили их свои, такие же парни из НАТО, выполнявшие приказ. Полковник не был сентиментален, но, черт возьми, было досадно.
– О, я и не думал на твоих, – Джеймс поднял глаза и осмотрел собеседника с довольной улыбкой, – Иначе я к вам бы и не обратился. Не стоит доверять жизнь людям, в которых сомневаешься. Кстати, поэтому мне и нужна была охрана. Я думаю, что сдали нас наши партнеры-боевики.
Моран вопросительно изогнул бровь.
Джеймс ухмыльнулся:
– Понимаешь ли, я тоже представляю некоторую ценность. Я бы даже сказал, что моя голова представляет несравнимо большую ценность, чем все эти тупые иракцы вместе взятые, но не люблю хвастать.
– Любишь, – Моран вновь отвернулся к текущим под вертолетом пескам.
– Ну, ты прав, люблю, – Джеймс рассмеялся коротко и тут же посерьезнел. – Значит, придется их наказать за такую непочтительность к моей нескромной персоне. Я, впрочем, и так хотел сдать их, по завершении операции, это был бы двойной куш.
– Кто ты? – Себастиан окинул взглядом спутника. Его дорогой, изрядно помятый и запылившийся костюм, последнюю модель «Нокиа» в руках, болезненно нежную, не привыкшую к ветру и солнцу кожу. Этот парень явно принадлежал к кругу элиты, но догадаться о роде его занятий полковник не мог. Спасая этого, совершенно ему незнакомого человека, он сегодня положил пятерых ребят, на которых были большие надежды.
Джеймс лучезарно улыбнулся, разглядывая Морана в ответ:
– Терпение. Ты задаешь опасные вопросы.
Вертолет пошел на снижение.
______________________________
*«HIMARS» - американский аналог артиллерийской установки «Град», использовавшийся в Ираке.

****

Себастиан уже полтора года был в отставке. Он приехал сначала в Оксфорд, потом перебрался в Лондон. Последний месяц полковник перебивался случайными заработками, много пил и никак не мог определиться, что делать в гражданской среде. Смысл окружающего ненавязчиво утекал сквозь пальцы сухим песком.
Много людей: хороших и не очень, непонятных, куда-то спешащих, вечно уткнувшихся носом в дорогие электронные игрушки, не замечающих ни жизни вокруг, ни друг друга. Это был мир, где правили деньги, интернет и взаимное равнодушие. Он никак не мог найти себе место в этом крутящемся потоке новой жизни, потому что здесь не делали того, к чему он привык за последние годы.
Ему предлагали преподавать в военной академии молодому поколению офицерского состава, но Себастиан отказался, потому что он не мог научить этих парней служить своей стране, Ее Величеству королеве Англии, и прочей патриотической херне, которой требовал устав. Он мог научить только убивать. Или как не быть убитым. Мог научить, как выслеживать, захватывать и допрашивать пленных, причем методами, далекими от одобренных Женевской конвенцией. Он мог научить охотиться и скрываться, мог научить, как не бояться пуль или, например, как вытаскивать эти пули из себя при помощи перочинного ножа и бутылки скотча. Но все это было хорошо там, в настоящем рокоте пулеметов, на раскаленных пыльных улицах Багдада или Кандагара. Для холеных желторотых курсантов из академии такие дисциплины явно не подходили.

Он нашел полковника в баре, когда Моран основательно надрался, и в костяшках пальцев уже зудело желание хорошей драки.
Себастиан не узнал его сначала. Может потому что едва стоял на ногах, а может в простой футболке с каким-то ухмыляющимся мультяшкой, и потертых джинсах, этот парень не выглядел как большой босс. Он вообще не выглядел – сливался с толпой таких же безликих, одинаковых, современных людей, наполнявших этот город.
– Не возражаешь? – парень присел рядом, положив локти на барную стойку.
Они рассматривали друг друга с минуту, пока в глазах Морана не отразилось узнавание.
– Это я, – протянул Джеймс и подозвал официанта – Пина-коладу, и… тебе что? – он указал пальцем на Морана.
– Э-э нет, мне уже хватит.
– Тогда не надо. Прогуляемся?
Себастиан неопределенно мотнул головой, пытаясь выразить что-то вроде: «Ну, можно, коли так хочешь, но смотри…», и попытался подняться. Со второй попытки ему даже удалось встать, накинуть куртку и, пошатываясь, добрести до выхода. Джеймс шел сзади.
– Как ты пьешь эту дрянь? – полковник открыл дверь, пропуская попутчика вперед.
– Пина-коладу? Она сладкая. Мозгу нужна глюкоза, чтобы работать.
– Леденец погрызи.
Джеймс достал из кармана пакетик с апельсиновыми леденцами и протянул Морану.
– И это тоже. Будешь?
Себастиан покачал головой и заложил руки в карманы. Вечер был прохладным, к тому же они шли недалеко от реки: тянуло сыростью.
– Не хочешь узнать, зачем я тебя нашел? – Джеймс засунул леденец за щеку. – Ну ладно, вижу, что хочешь. Я сам расскажу. Во-первых, я тебя тогда не поблагодарил.
Моран смерил его недоверчивым взглядом.
– Да-да, ты не думай, я оценил. Очень даже оценил. Не только, что ты… в общем, в основном твою сноровку и выдержку, это главное. Я так же знаю, что ты превосходный стрелок, но с этими навыками в Лондоне не так-то просто пристроиться, я прав? – он подмигнул и разгрыз конфету. – Поэтому у меня есть предложение, оно же благодарность. Я хочу, чтобы ты работал на меня.
Себастиан остановился посреди улицы, обдумывая сказанное.
– Кем?
Джеймс как-то странно ухмыльнулся, а в глазах, которые в сумраке вечера казались практически сплошь черными, промелькнул недобрый огонек.
– Тем, кем ты привык быть.

****
Серые стены камеры и серый же пол уже несколько часов. Время капает на затылок, как в изощренной китайской пытке. Бесконечное, необратимое, оно тянется медленно здесь, раз за разом возвращая к воспоминаниям. Он молчит, он не произнес, кажется, ни слова еще с тех пор, как сидит на этом стуле. Это привычно, но зверски надоело сидеть. Чиновник уходит, и он встает, чтобы размять ноги. Делает несколько кругов по своей камере. Он помнит этого человека, ведущего допрос, помнит их первую встречу.
Тогда он не предполагал, что в этом большом мире происходит столько маленьких совпадений…

****

Полковник возвращался из рейда по магазинам, для разнообразия решив прогуляться пешком.
Уже полгода он работал на Джеймса – Джима, как тот просил себя называть. Его должность можно бы было охарактеризовать как «личный снайпер, телохранитель по совместительству». Часто требовалось сопровождать Джима на встречи, где он неизменно представлялся чужими именами, еще чаще – прикрывать, когда он шел куда-то в одном из своих образов. Джеймс был мастером перевоплощения. Иногда Себастиану на электронную почту приходили фотографии и координаты цели, и тогда он клал очередную винтовку в спортивную сумку, и ехал выполнять заказ. Джим доверял ему самые сложные цели – полковник умел выбирать место для ожидания жертвы идеально и никогда не промахивался.
От оружия потом приходилось избавляться, это ему не нравилось, но Джим снабжал его винтовками, как себя конфетами и дорогими костюмами, каждый раз уточняя, что именно подойдет для новой операции, и в точности выполняя пожелания.
Можно было бы сказать, что Джеймс его балует.
За эти полгода Себастиан не выяснил про своего босса ничего нового, кроме фальшивой легенды, которой его снабдили вместе с несколькими комплектами документов, ключом от съемной квартиры и новеньким «Discovery 4».
На удивленный взгляд Морана, Джим тогда пошутил вроде бы, что это всё – гонорар за операцию в Ираке.

Дорога от супермаркета до дома занимала двадцать минут. Было чувство, что за ним следят.
Морану пришлось подавить в себе желание нырнуть в подворотню и начать уходить от преследования. Он уже не раз осмотрел улицу, но «хвоста» не заметил.
Подозрения подтвердились, когда он открывал ключом входную дверь. Позади остановилась машина, и, судя по звуку, распахнулась дверца, но никто не вышел.
– Полковник Моран?
Он медленно убрал ключ в карман и развернулся. В машине сидела приятная молодая особа в изящном черном платье, очень хорошо сочетавшимся с «Береттой», увенчанной глушителем.
– Вас хотят видеть.
Моран пожал плечами, запихнул покупки в открывшийся багажник машины и уселся рядом с незнакомкой.
Всю дорогу они молчали, попутчица увлеченно щелкала кнопками смартфона, второй рукой придерживая пистолет, покоящийся у нее на коленях.
– Вы им собираетесь пользоваться? – Моран указал на оружие.
– Если придется, – девушка не отрывалась от экрана.
– Я не вырываюсь. Можете убрать.
– Нет, извините, – ее голос выражал искреннее сожаление.

Машина затормозила внутри какого-то ангара. В мутном освещении поблескивали лужи на полу, пахло смазкой и мокрым деревом. Моран вылез из машины и подождал свою проводницу.
– Сюда, пожалуйста, – она не поднимала пистолет, но и не убирала палец с курка.
Пройдя половину ангара, он увидел дверь справа, распахнул ее и вошел внутрь. Девушка осталась стоять позади, убрав свой смартфон за вырез платья.
В небольшом помещении, освещенном ничуть не лучше, чем сам ангар, был только один человек.
– Прошу вас, полковник, входите, располагайтесь.
Моран оценивающе окинул взглядом обстановку этого закутка: дешевый стол, поломанный стул рядом, кипы бумаг на полках стеллажа. Когда-то это была канцелярия, какой-нибудь отдел учета или логистики, А значит, стены, скорее всего, обшиты стекловолокном или пеноблоками, чтобы шум из ангара не так мешал работникам. Если его тут пристрелят, то снаружи никто не услышит. Даже глушитель не понадобится.
– Не рекомендую вам так предвзято ко всему относиться, – мужчина с непринужденным изяществом вынул из внутреннего кармана пиджака записную книжку. – Я не собираюсь вас убивать или пытать. Просто это место… было удобно по ряду причин.
– В вашем офисе было бы лучше. Тут мне точно никто не предложит чаю, – парировал Моран.
– В офисе? О нет, уверяю вас, я не бизнесмен. Хотя в некотором роде сейчас все является бизнесом, – незнакомец просматривал записи. – Итак, полковник Себастиан Моран, тридцать семь лет, два года как в отставке, холост, родственников в Англии нет, единственный близкий человек, двоюродный брат, проживает в Перу. Закончили Оксфорд. Пять лет прослужили в Афганистане и семь лет в Ираке. Трижды были ранены, имеете около двух десятков наград, но не очень чистый послужной список… Дважды в неделю вы выезжаете на стрелковый полигон, на вас зарегистрированы две единицы охотничьего оружия и боевой пистолет. Вы состоите в охотничьем клубе, водите «Land Rover», и снимаете квартиру на Флит Стрит
– Это я все знаю, – Морану удавалось сохранить непринужденность в голосе.
Собеседник убрал записную книжку и оперся на зонт, покоившийся до этого на его руке. Девушка прикрыла дверь, отрезая их троих от внешнего мира.
– Могу я полюбопытствовать, а чем вы зарабатываете на жизнь? – мужчина выражал всем своим видом благодушную заинтересованность.
– А вы что, из налоговой службы? – Моран резко выпрямился, понимая, к чему все идет. Он, безусловно, работал чисто, иначе бы Джим первым открутил ему голову. Но, видимо, что-то где-то протекло.
– Нет, я из другого министерства, – его собеседник тоже выпрямился, улыбаясь шире. – Что вам известно о Джеймсе Мориарти, полковник?
– А кто это?
– Давайте не будем разыгрывать здесь спектакль. Вы работаете на Мориарти, как мы думаем, около полугода. Именно он снабжает вас достаточными финансовыми средствами, чтобы обеспечить и ваши поездки в клуб, и аренду квартиры. Вы бы не стали работать на человека, про которого вам ничего не известно, так что прошу вас, – чиновник сделал акцент на слове «прошу», – не ломайте комедию. Мне нужна информация о вашем работодателе. Любая.
– Да не вопрос, – Моран пожал плечами, присаживаясь на край стола – Мой наниматель Джеймс Скотт, частный бизнесмен. Суть бизнеса, насколько я знаю, в анализе и сделках по зарубежному рынку недвижимости. Серьезное дело, большие деньги. Я – его телохранитель. Достойная работа для отставного военного. Всё.
– Что ж, кратко и по существу. Вы не очень разговорчивы, полковник. Военная привычка? – чиновник взмахнул зонтом, и его помощница тут же убрала оружие, как показалось Себастиану, разочаровано.
– Многие жалуются. Я свободен? – Моран направился к двери.
Девушка поймала взгляд своего начальника и отступила, давая Себастиану выйти.
– Я вас отвезу, полковник, – она вышла следом.

Себастиан, не оглядываясь, дошел до машины, распахнул дверцу и плюхнулся на сидение.
– Вас либо жестоко обманывают, – донесся до него голос чиновника, – Либо мы с вами еще вскоре встретимся снова. Я бы поставил на второе.
«Я тоже», – подумал Моран, а вслух ответил громко:
– Нет, спасибо.
Дверца машины захлопнулась, «Астон Мартин» вырулил из ангара и покатил по вечернему Лондону.

****

В квартире кто-то был. Во-первых, Себастиан точно закрывал замок на два оборота, а во-вторых, он не открывал окон, а сейчас по полу гулял сквозняк.
Он поставил покупки на тумбочку в коридоре и вытер разбитую губу.
По окончанию миссии «доставка полковника туда, откуда взяла», девушка, сопровождавшая его все это время, вышла из машины, держа пакеты, пока он открывал дверь. Пистолет и телефон она оставила в салоне, что было явным упущением с ее стороны.
– Знаешь, я не люблю, когда меня вот так отрывают от дел, – Моран открыл дверь, и повернулся к девушке, резко хватая ее за подбородок. – Считай, детка, что это моя маленькая месть, – он впился ей в губы грубым жестким болезненным поцелуем, буквально на мгновение, а потом оттолкнул, забирая одновременно из разжавшихся рук пакеты, – за то, что держала меня на прицеле. Я этого не люблю.
Она вспыхнула и отвесила ему хороший удар в челюсть – не пощечину, как он ожидал, но это было к лучшему. Потом мгновенно взяла себя в руки, одернула рукав платья и направилась к машине.
– В следующий раз просто позвони. Уверен, что твой шеф знает мой номер, – крикнул Моран, и направился в квартиру, слизывая кровь с разбитой нижней губы.

– Это кто тебя так? – на пороге кухни возник Джим, босиком, в брюках от очередного пижонского костюма и растянутой футболке Морана – Извини, я взял без спроса. У тебя было очень жарко.
– Было нормально, ты тут каток устроил, – Себастиан прошел на кухню и закрыл окно.
– Ты просто долго жил в тропиках, – отозвался Джим. – Дай посмотрю. Надеюсь, ты ни во что не вляпался? – он толкнул Себастиана на стул и, когда тот сел, поднял его голову к свету, придерживая ладонью под подбородок. – Дезинфицирующее что-нибудь есть?
– Ты издеваешься? – буркнул Моран. Говорить было неудобно, потому что Джим сжимал его челюсть. – Царапина! Вляпался ли – я еще не понял.
– Ну-ка давай рассказывай, – босс достал из кармана пиджака, висящего на спинке второго стула, носовой платок, намочил его и, снова ухватив Морана за подбородок, принялся обрабатывать ссадину.
– Тебе платок не жалко? – Себастиан предпочел дождаться окончания экзекуции, прежде чем начать. Раз уж боссу приспичило поиграть в заботливую няньку, пускай. – Меня тут свозили на встречу к какому-то холеному типу. Расспрашивал про тебя.
– Это он тебя так расспрашивал?
Моран ухмыльнулся.
– Бедняжка. И что ты рассказал? – Джим выбросил платок в мусорное ведро и открыл кран, споласкивая руки.
– Как договаривались, господин «риэлтор». А ты, значит, Мориарти?
Джим вытер руки и направился к пакетам с едой.
– Это так.

****
Нельзя было сказать, что они с Джеймсом стали друзьями. Они не выпивали вместе в баре, не общались кроме как по работе. У них не было ничего общего: немногословный, сдержанный, суровый Моран и эмоциональный, вертлявый, почти комичный Джим. Он постоянно играл на виду, постоянно гримасничал в разговоре, менял интонации голоса, маски равнодушия, уныния, ярости, веселья так стремительно, что подлинного его разглядеть не удавалось. Себастиан предпочитал быть самим собой: в свободное время занимался стрельбой, по вечерам выпивал, чаще в одиночестве, несколько раз ездил со старыми приятелями из Оксфорда на охоту – он был как на ладони, понятный и обыкновенный, за исключением разве что работы.
И все-таки что-то было. Джим явно выделял своего «личного снайпера» из остальных подручных. У него их было много: от каких-то мелких бизнесменов, с которыми он приветливо здоровался, похлопывая по спине, расспрашивая о курсе акций, или уличной шпаны, с которой он выходил на контакт, взъерошив волосы и переодевшись в безразмерную толстовку и джинсы, до глав мафиозных группировок, преступных синдикатов и банд-формирований на Ближнем Востоке, личности которых были засекречены не хуже персоны самого Джима. О том, что практически никто из его подручных не знает, кто на самом деле Джим такой, Себастиан догадался давно. Это была многосоставная игра: для каждого сорта людей Джеймс был своим особенным Джимом, соответствовавшим их потребностям: боссом, своим парнем, партнером, консультантом, наставником. И только для Морана он, казалось, не играл. Хотя возможно, Себастиан просто не уловил, какую роль отвели ему в этом мировом спектакле. Он так же понял, что Джеймс – незаурядного ума человек, гений в своем роде, некий центральный руководитель огромной системы: он называл своих клиентов партнерами, но было понятно, что они лишь винтики и шестеренки огромного механизма, который слаженно работает только благодаря центральному процессору – мозгу Джима. В его голове постоянно крутились тысячи имен, контактов, лиц, сотни дел, связанных друг с другом в сложные цепочки. Непонятно было только, как он еще не сошел с ума от этих тонн информации.
Они пересекались не часто: дело для Себастиана подворачивалось раза два в месяц, иногда реже. Периодически босс заезжал лично дать какие-то указания, получить результаты. Даже порой сам привозил новое оружие для заданий. Один раз он остался на ночь, устроившись на диване в гостиной, потому что на улице был настоящий ураган с шквалистым ветром и градом, и Джиму не захотелось по такой погоде тащиться куда-то за город. С утра он исчез, оставив Морану на столе новенький «Глок» и чашку кофе.

Джим устроился в кресле, поджав ноги, и открыл ноутбук.
– Басти, ты разбираешься в ядах? – он сосредоточенно вглядывался в экран.
Себастиан взглянул на монитор, где множились и сливались в сплошную неразбериху длинные химические формулы.
– Не очень.
Джим продолжал медленно прокручивать страницу.
– Гениальное дело! Я сегодня проехался в такси с одним парнем, оказалось, он тот самый убийца, прикончивший Джеймса Филимора, ну из новостей, ты слышал. Так вот, он предложил мне преинтереснейшую игру: два пузырька, две пилюли, одна с ядом, вторая – без. Я должен был выбрать любую – он брал вторую, а дальше, кому повезет.
Себастиан нахмурился, брови слетелись к переносице. То, с каким энтузиазмом Джим рассказывал о том, как его сегодня пытался отравить какой-то неизвестный таксист, несколько настораживало.
– И ты сыграл?
Джим посмотрел на полковника крайне удивленно.
– Нет. Я предложил ему сыграть на меня. Я собираюсь назначать ему жертв, и оплачивать заказ. У этого парня есть две дочки, разведен, детей не видит, но любит. А еще у него какое-то крутое заболевание – жить осталось недолго. Неплохая возможность накопить девочкам наследство: он развлекается, выполняя заказы, я – наблюдая. Начнем с пары посторонних дел: кое-кому в министерстве транспорта было бы выгодно исчезновение одной сотрудницы, похищенной серийным маньяком. А потом я хочу познакомить с этим таксистом одного моего давнего приятеля, – по тому, как Джим произнес последнее слово, стало понятно, что он говорил как минимум о враге всей жизни. – Он когда-то давно сделал мне пару гадостей, тогда я ответить не мог, но пришла пора расквитаться.
– С тобой опасно дружить, – Моран поставил в микроволновку пластиковую упаковку с паэльей – все же в современном мегаполисе были несомненные плюсы: полуфабрикаты и умная бытовая техника.

Одним быстрым движением Джим оказался у него за спиной, и через ткань куртки Моран отчетливо почувствовал холод металла, упирающегося в поясницу.
– А ты боишься? – Джим прошипел ему это на ухо, привстав на носки и медленно проводя свободной рукой по шее Себастиана, потом выше, зарываясь пальцами в волосы, – Это правильно, меня нужно бояться.
Моран резко развернулся, поймав руку Джима и выкручивая ее ему за спину, и коленом выбил пистолет, так что он отлетел под стол.
–А ты? Не боишься сам, что однажды я могу выстрелить тебе в спину? – Моран выпустил босса из захвата, позволив ему выпрямиться. – И какого хера ты делаешь?
Он подобрал пистолет и положил его на столешницу. Звякнула микроволновка, извещая о готовности ужина.
– Это мне и нравится, – Джим растягивал гласные. – Ты чертовски опасен даже для меня, вот почему я держу тебя так близко. Доверие – хороший поводок.
– Поводок – слабовато, порвется, – Себастиан принялся раскладывать паэлью по тарелкам, – Есть будешь?

Это было тем самым: каждый из них двоих знал, что опасен для другого. И они наслаждались этой опасностью. Обоюдно.

****
– Приступим. Первый эпизод, в котором вас обвиняют. Дело с четырьмя заложниками. У нас есть их показания, много деталей. Мориарти был организатором, мы так же знаем всех исполнителей и пособников. Какова ваша роль в этом деле? Какие цели преследовал Джеймс Мориарти?
Моран смотрит прямо, в серую скучную стену. Не важно, что там собираются делать эти ребята, вошедшие вслед за чиновником, они такие же бестолковые, как всё вокруг.
То дело он помнит хорошо, тогда, благодаря одной неосторожности, реальность обрела новые грани, у каждого действия появилась оборотная сторона, блестящая изнанка. И на весь следующий год после этого эпизода жизнь Морана стала крайне интересной и, в конце концов, осмысленной.

****
Себастиан проснулся от того, что кто-то щекотал его за ухом. Он лежал на животе, повернув голову на бок, и первым, что он увидел, открыв глаза, было лицо Джима, всего в паре сантиметров.
– Я придумал игру. Отличную игру! Ты оценишь! – Джим лежал на его кровати, поперек, свесив ноги с края и положив одну руку на грудь.
По правде сказать, это было не лучшее пробуждение в жизни полковника: накануне вечером он был в баре, потом ему подвернулась эта Дебби или может, Дейзи – он не запоминал. Она была чертовски хороша ночью, а под утро собрала свои вещи и тихо ушла, когда Себастиан вырубился. Теперь с похмелья, наблюдая в своей постели Джима, слава богу, одетого, Моран не был до конца уверен, была ли это Дейзи/Дебби, или он чего-то не помнил о прошлом вечере.
Босс повернул голову набок, оказавшись нос к носу с Мораном, и скорчил довольную гримасу.
– У меня тут завалялось несколько килограммов тротила и пара чешских киллеров тебе в помощь. Учти, дело серьезное и придется побегать. Ты мне будешь нужен, очень нужен. Так что давай, приводи себя в чувство, детка, папе пора на работу! – и Джим пощекотал Морана под подбородком, словно какого-нибудь кота.
Себастиан с приглушенным рычанием рывком перевернулся на спину и сел в постели.
Некоторые странности в поведении босса откровенно настораживали, хотя, учитывая, какие деньги ему платили, казалось, можно было бы стерпеть все. На удивление, полковник замечал за собой, что проявления внимания со стороны Джима не были ему неприятны, пока не переходили границ общих приличий. Он принимал это как одну из сторон нетипичности босса: кто-то любит похлопывать по плечу или обниматься при встрече. Ну а Джим вот такой, что ж.
– Ладно. Подожди на кухне, я оденусь.
– А ты что, меня стесняешься? – Джим поднял брови, округлил глаза и рот, всем лицом иллюстрируя букву «О». – Ты, прослуживший в армии десять чертовых лет, еще и стесняешься? Ну, ты прелесть, просто прелесть, я не устаю тобой восхищаться!
Моран пробормотал что-то неразборчивое, начинавшееся с «F», сгреб одеяло, обернулся им и ушел в ванную.

На кухне ждал свежесваренный кофе, несколько тостов на тарелке, джем и свежие сливы.
Моран присел за стол, где Джим уже устроил ноутбук и настраивал wi-fi.
– Ты помнишь милашку Шерлока?

****
То представление сложно было забыть: Джеймс позвонил посреди ночи и долго орал в трубку что-то про «скотину/дубину/сукиного сына/», который к тому же был «гением/о, он просто прекрасен/я в восхищении/чертовым выскочкой детективом».
Как понял Моран, обозначенный персонаж сорвал Джиму крупную сделку на несколько миллионов, потому что «эти идиоты/узкоглазые дебилы/ничего нельзя доверить» не нашли какого-то «идиота/гада/кретина и далее по тексту», который увел объект сделки, а «гений» нашел, причем всех сразу и контрабандный товар в придачу.
Морану доводилось служить с разными командирами, в том числе не очень уравновешенными, поэтому он умел вычленять из потока эмоций и эпитетов нужную информацию: Джиму хотел устранить «эту суку» (и еще много красочных определений в ее адрес), пока она не покинула страну, потому что через нее могли выйти и на самого Джима. А еще он хотел разнообразных пыток и казней «выскочке Шерлоку», которые, правда, были неосуществимы без специального оборудования.
Наконец Мориарти успокоился и даже прислал смской адрес, по которому следовало выехать. Моран тогда, пользуясь тем, что разговор был по телефону, и босс не может запустить в него чем-нибудь тяжелым, решил поиздеваться, и абсолютно серьезным голосом спросил, кого из вышеперечисленных людей все же требуется пристрелить. Когда поток вариаций на тему «ты идиот!» в адрес самого полковника у Джима иссяк, а Моран отсмеялся, Джим пообещал тихо и очень серьезно:
– Нет-нет, Шерлок так просто не отделается. Его время еще придет, я обещаю.

Видимо, время пришло. Мориарти в деталях рассказывал план действий, пока Себастиан пил кофе и просматривал информацию о будущих жертвах на мониторе.


– Кстати, я тут с девушкой познакомился, – Джим пил маленькими глотками, периодически добавляя в кружку то молоко, то сахар, то подливая кофе. – Милая такая. Глупенькая, простодушная. Но у нас с ней общие интересы. Точнее, один общий. Что с ними вообще делают?
– С кем? – Моран был поглощен изучением интерактивной карты, отмечая флажками места для засады, откуда можно было следить за заложником. Чеху досталась автостоянка у торгового комплекса, а вот у Басти была куда более сложная задача – держать несколько часов на прицеле человека на одной из центральных улиц Лондона.
– С девушками, – голос Джима снова отвлек его. – Хочу разговорить ее, узнать побольше всего… Никак не могу подтолкнуть ее к нужной теме…
– А, ну… – в ту секунду головоломка для Морана внезапно сложилась, гулко щелкнув пазами всех деталей: все эти прикосновения, вторжения в личное пространство, подарки, содержание на особом положении, это «что делать с девушками», даже сегодняшнее появление Джима у него в постели… – Вообще с трудом верится, что ты не можешь добиться от кого-то, чего хочешь.
– От тебя не могу, – Джим смотрел на него поверх кружки.
– Слушай… – Басти тряхнул головой, и вернулся к просматриванию карт. – Я сделаю вид, что идиот, и ничего не понял, а тебе даже не придется прикидываться, что так и есть Я не по этой части, босс. Девушке попробуй наплести что-нибудь про себя. Они любят рассказывать в ответ.
– Я знаю, – Джим опустил кружку на стол и поднялся. – Мне правда пора на работу. Не смотри на меня так – это тоже прикрытие. Нам предстоит очень сложная игра, Басти, большая игра! Чтобы заставить милашку Шерлока потанцевать, придется попотеть самим, но дело того стоит. По окончании первого этапа я с тобой свяжусь.

****
– Доказательства того, что вы причастны к террористической акции с захватом заложников и взрывом в жилых зданиях у нас имеются, полковник. Вас опознал ребенок, последний из заложников, вы помните его? Дело все еще открыто, однако, если вам будет угодно начать говорить и рассказать мне о том, кто еще был среди подручных вашего босса, я могу вернуть в материалы дела показания о том, что вы пытались спасти ребенка. Кстати, интересно, зачем?

***
С первым все было просто: маленький треугольник тротуара на пересечении оживленных улиц, последний этаж ремонтируемого здания, фасад которого был укрыт защитной пленкой. Люди, машины, автобусы и неприметный человек, снаряженный несколькими килограммами взрывчатки в центре жизни города. Шерлок решил загадку, мужчина остался жить.
Моран убрал винтовку в сумку, спустился по внутренней лестнице, и направился к оставленному через квартал на парковке «Роверу». Стемнело и моросил мелкий дождь, Себастиан устал и хотел в душ. В кармане завибрировал мобильник.
– Харрингтон Гарденс, 38, шестнадцатый, – сообщил ему Джим и отключил связь.
Полковник выругался. Если уж босс был воодушевлен, то пощады ждать не приходилось.

– Я собрал прекрасный букет! Очень символично: женщина, мужчина, старуха и мальчик. Одиноки (мальчик – сирота), никто не станет их разыскивать тотчас, не обратится за помощью. Только Шерлок может их спасти, только он. Будет искать связь, будет копать, да он уже это делает. Но смысл-то не в этом, гораздо глубже! Он умница, но ни за что не догадается, что я для него приготовил в финале!
Они были в гостиничном номере, перед Мориарти на столе стояло два компьютера и несколько кружек из-под кофе: он уже второй день контролировал каждый этап операции, рассылая указания, сверяя результаты и принимая разгадки своих задачек от Шерлока.
– Следующий твой. Его привезут на пустой склад к утру. Придется подождать, пока один наш друг не закончит еще кое-какое важное дело. Не могу начать раньше. Так что пока передохни.
– Я не буду убивать ребенка, – Моран смотрел в затылок Джима.
Мориарти крутанулся на стуле, встал и приблизился к Себастиану вплотную.
– О, у нашего полковника есть принципы? Он до дрожи благороден? Ты просто полон сюрпризов, дорогой, хотя и не всегда приятных.
– И взрывчатку навешивать на ребенка я тебе не позволю, – Моран смотрел на Джима сверху вниз, прищурившись.
– Ты… мне… что?
Вот тогда первый раз Моран увидел босса в бешенстве. Не в наигранном, вызывающе театральном, а в самом настоящем. Зрачки у Джима расширились, сливаясь с радужкой, он побледнел и отступил на шаг.
– Не зарывайся, полковник, – Мориарти почти шептал, – Ты мне не мешай, иначе я с тобой быстро разберусь. Ты моих целей не знаешь, не видишь всей картины. Ты будешь выполнять приказы, или я.. тебя.. на твою любимую винтовку… в назидание… своими руками насажу! – последнюю часть фразы он проорал, прямо Морану в лицо.
– Нет, не насадишь. Ты не любишь пачкать руки.

– О, только не об тебя! – Джим молниеносно приблизился, ухватил Морана за волосы на затылке и притянул к себе, целуя жадно и болезненно, практически кусая, не давая вздохнуть.
Терпения Себастиана хватило секунды на полторы. Потом он просто сильно дернул головой назад и вперед, напрягая мышцы шеи. У Джима, что называется, искры из глаз посыпались от удара лбом по лбу. От неожиданности он плюхнулся на пол и теперь недоверчиво смотрел на Морана снизу вверх.
– Босс, еще раз – и я тебя грохну, – Моран подал ему руку, помогая встать. – С ребенком разберусь, давай адрес. Без взрывчатки. Он будет говорить то, что скажешь.

– Почему? – в голосе Джима звучала обида, он ощупывал голову, будто полковник пробил в ней дыру – Почему тебе это важно?
– Во всем нужен смысл, – Себастиан остановился у выхода из номера – Тебе нужно, чтобы заложник выполнял твои указания, говорил Шерлоку то, что ты хочешь, и не видел тебя при этом. Не мог обратиться за помощью, не мог покинуть позицию. Это цель. Способы ее достижения могут быть разными. Мне приходилось убивать детей: они хватали автоматы и стреляли в наших солдат, брали гранату и бежали к БТРам. Был смысл их убивать – они угрожали безопасности наших ребят, могли сорвать операцию. Был смысл убить эту старуху, босс. Она могла опознать тебя по голосу. Те двое, женщина и мужчина, не представляли опасности, и ты их отпустил – они выполнили свою задачу. Ты использовал максимально эффективное давление на них, верный способ, и все сработало чисто. Но это ребенок, Джим, лондонский парень, не талиб с автоматом. Ты уверен, что ребенок сумеет понять смысл навешенного на него жилета с проводами и красной точки на груди? К каждой цели нужен свой подход. Мальчишку достаточно запереть в пустой комнате на несколько часов, а потом проинструктировать, что говорить Шерлоку, пообещав отпустить, если все сделает верно. И он сделает. Нет смысла подвергать жизнь ребенка опасности, нет смысла убивать ребенка, который тебе ничем не угрожает. Ты дашь Шерлоку очередную загадку, он решит ее или нет, как получится. Он уже знает, что ты не блефуешь. Он знает, как работает твоя система. Смысла убивать ребенка нет. И я не буду. Можешь меня выгнать за это. Можешь попробовать пристрелить. Ты мне дал интересную работу, каждое твое задание – это логическая цепочка, без случайностей, выверенная, четкая. В каждом деле, в каждой операции есть смысл. Мне это нравится. Не скатывайся до банальной жестокости. Это не твое.

Джим мог поклясться, что это был самый длинный монолог, который Моран произносил за время их знакомства. Наверное, даже за последний десяток лет. Полковник развернулся и толкнул дверь. Джим улыбнулся ему вслед, направляясь к холодильнику за льдом.

****
День шел к концу. Ребенок, напуганный человеком с пистолетом, выполнил указания в точности. Моран сунул ему под нос салфетку с хлороформом, и набрал с его телефона адрес склада, где они находились.

Три дня загадок остались позади. Себастиан понимал, что последнее действие состоится ночью, Джим не даст Шерлоку передышки, а значит, нужно быть рядом в финале игры. Шерлок действительно был опасным и сильным противником.

Звонок застал его в кафе, куда полковник зашел перекусить.
– Ты хорошо справился, Басти. Я в тебе не ошибся тогда. Приглашаю на финальный акт пьесы: Бэйкер Стрит 221, черный минивэн. Объект – Джон Уотсон, вы незнакомы, но он славный. Брать тихо и быстро. Я укажу, куда его доставить позже.
Связь прервалась.

На Бэйкер Стрит в обозначенной машине его ждали чешский стрелок и пара ребят, комплекции профессиональных боксеров-тяжеловесов. Им не составило труда быстро скрутить вышедшего на улицу Уотсона, нацепить на него жилет и уложить на пол фургона.

«Бассейн. Займите позиции наверху. Джонни в раздевалку. Гарнитура. ДМ».
Моран передал указания подручным, и машина с визгом сорвалась с места.

****
В пустом, пропахшем хлоркой и резиной помещении звуки резонировали, разбиваясь под потолком. Моран слышал каждое слово из своего укрытия, и мысленно улыбнулся драматичности момента. Действительно прекрасная игра: лучший друг оказался предателем, и Шерлок растерян. Но Джон распахнул куртку, открывая жилет со взрывчаткой, и снайпер взял его на прицел, упирая приклад винтовки в плечо.

Джим откровенно наслаждался игрой, это было очевидно. Сейчас он был самим собой, настоящим Джеймсом Мориарти, которого Морану позволено было видеть. И это была его лучшая роль – роль самого себя перед зрителями, способными оценить по достоинству. Он упивался моментом.
Но потерял осторожность. Не стоило поворачиваться спиной к бывшему военному: Уотсон быстро сжал Джима в захвате, выворачивая ему руку за спину. И Себастиану было очень трудно вот так с колена удерживать прицел на Джоне, потому что тот постоянно двигался, и красная точка то и дело оказывалась на ткани пиджака от Вествуд.
Чешский стрелок не замедлил подключиться к действию с другой стороны бассейна. Моран со своей позиции видел во влажном воздухе нитку лазерного луча, тянувшуюся ко лбу Холмса. Джон разжал руки, Джим одернул пиджак.

В какой-то момент Морану показалось, что игра слишком затянулась, но, видимо, босс тоже так подумал. Попрощавшись на свой манер, он покинул помещение через боковую дверь.
Шерлок тут же бросился к другу, сдирая с него куртку и жилет, отшвырнул их подальше и выскочил вслед за Мориарти, но потом вернулся.
Моран решил уже, что счастливую «семейную» сцену спасения он досматривать не будет, и отступил в боковой коридор, разминая затекший локоть, когда в кармане завибрировал телефон.
– Возьмите их снова на прицел. Я возвращаюсь.
Мысленно обозвав босса последним придурком, Басти вскинул винтовку к плечу, целясь сквозь дверное стекло, отчего красные точки, появившиеся на груди Уотсона двоились и расплывались. Чех успел перебраться к полковнику до выхода босса на бис, заняв позицию рядом.

– Простите, мальчики, я такоооой непостоянный! – разнеслось над водяными дорожками.
Проблема была в том, что теперь на друге Шерлока не было больше взрывчатки, чем детектив не преминул воспользоваться, вновь наводя пистолет на Джима. Точнее, на жилет у ног Джима.
… И тут повисшую в помещении тишину разорвал пронзительный звонок мобильника босса. За эту мелодию Басти иногда очень хотелось запустить телефоном Джима в стенку, потому что она напоминала ему о неуставных вечеринках младшего состава, в которых он сначала отказывался принимать участие, пока служил лейтенантом, а потом, будучи в звании подполковника, разгонял, карая нарядами по чистке уборных. Попсу Басти откровенно презирал. Но сейчас он был готов дать «Bee Gees» «Грэмми» за участие в своевременном решении ситуации.
Шерлок огляделся.
Джеймс страдальчески зажмурился и вздохнул:
–Я отвечу, вы не против?
А происходящее дальше напомнило полковнику о недавней вспышке гнева. Он мог бы поставить свой гонорар за всю эту безумную операцию, на то, что сейчас Джим не играл.
Что-то пошло не так. Что-то случилось настолько вовремя и к месту, где-то в одном из сотен дел Джима, и он уже пытался найти выход, выправить ситуацию, забыв тут же про игры с Шерлоком.
Мориарти задумался ненадолго, переведя звонок в режим ожидания.
– Простите… Неудачный день для смерти…

Моран выдохнул тяжело, убирая винтовку – босс дал сигнал отмены. Прежде, чем за ним закрылась дверь, снайперы уже выбежали на лестничный пролет, ведущий на стоянку у бассейна.
Когда они с чехом оказались у машины, спеша уйти, пока Шерлок не вызвал полицию или не погнался за ними сам, Джима уже нигде не было.

****
Sms:
«Ты где?»
«Важное дело. Завтра вылетаем в Карачи. ДМ».
«Ёпт твою куда??»
«Ты вроде там был. ДМ».
«Ты какого хрена вернулся? Он мог тебе мозги вышибить!»
«И был бы прав».
«А ты волновался за меня да? ДМ»
«Иди ты…»
«Да ладно! У тебя прицел дрожал! Я всееее видел ДМ»
«Ну, скажи это. Скажи, Басти? ДМ»
«Да ладно тебе, это же так просто. Скажи! ДМ »
«Ты идиот, босс».
«Не это! 0_о»
«Во сколько вылет?»